Однако предположим, что бог существует. Обеспечено ли этим самым бессмертие человека? Мы думаем, что нет, если только мы не прибегнем к petitio principii [21], делающему частью самого определения бога слова «гарант бессмертия». Слишком легкомысленное предположение, что бог дарует людям бессмертную жизнь, зависит от предыдущего предположения, что бог считает эти личности достаточно важными в системе вещей для того, чтобы сохранить их жизнь навсегда. Это было естественное предположение в прежние дни, до возникновения современной науки, когда считали, что Земля — центр вселенной, а протяженность времени и пространства очень невелика. В первые столетия христианской веры, когда формулировались ортодоксальные идеи о боге и бессмертии, конец мира всегда считали чрезвычайно близким. В средние века считали, что возраст нашей планеты составляет только несколько тысяч лет, и выдающиеся фигуры, подобно Данте, говорили, что она проживет еще лишь несколько сот лет. То же самое мнение было широко распространено даже в XIX столетии. Когда основывались на таких предпосылках, не казалось неразумным считать, что человек как высшее из земных созданий — любимец вселенной и что главная цель бога во всем творении заключалась в спасении и совершенствовании индивидуальных человеческих существ.
Современная наука полностью и коренным образом изменила первоначальную картину вещей, которая поддерживала эти религиозные взгляды. Наша маленькая планета вращается вокруг могучего Солнца, которое больше нее в миллион с лишним раз и отстоит от нее примерно на девяносто три миллиона миль. А ведь это Солнце является всего лишь звездой средней величины; солнечная система с ее девятью планетами — это всего лишь слабое, микроскопическое пятно на невообразимо обширном своде небес. Ближайшая звезда за пределами нашей солнечной системы находится на расстоянии двадцати пяти триллионов миль, или 4,27 световых лет. Световой год (около шести триллионов миль) — это расстояние, которое свет, распространяющийся со скоростью 186300 миль в секунду, проходит за год. Галактика, или Млечный Путь, — крупнейшее скопление звезд, к которому принадлежит Солнце и его планеты, — содержит около ста миллиардов звезд и имеет диаметр примерно в двести двадцать тысяч световых лет.
В течение XX столетия астрономы еще более уменьшили первоначальное значение Земли, доказав, что галактика есть только одна из миллионов и, возможно, миллиардов подобных галактик или «островных вселенных», рассеянных по космосу, из которых каждая обладает своими собственными тысячами миллионов горящих звезд. Самое близкое из этих звездных облаков находится примерно на расстоянии ста шестидесяти тысяч световых лет от Земли, а расстояние до самого далекого составляет миллиардысветовых лет. Доктор Эдвин П. Хаббл, работающий в обсерваториях Маунт Уилсон и Паломар в Калифорнии, полагает, что в нашей «галактоцентрической» вселенной может быть примерно триста триллионов туманностей. Сэр Джеме Джине, английский астрофизик, очень образно резюмирует ситуацию: «По осторожному подсчету, общее число звезд во вселенной должно примерно равняться общему числу пылинок в Лондоне. Представьте себе Солнце несколько меньшим одной пылинки в большом городе, Землю — меньше миллионной части такой пылинки, и мы будем иметь, может быть, настоящую живую картину — насколько мозг вообще может реально осознать это, — картину отношения нашей родины в пространстве к остальной вселенной» (Джине Дж. Вселенная вокруг нас. Л. — М., 1932, с. 128. 202).
Когда мы рассматриваем временные промежутки в космосе, мы получаем подобное же впечатление о почти бесконечной широте. Живые формы какого-то рода, вероятно, существовали на нашей планете примерно уже два-три миллиарда лет назад, а вид «человек» — более пятисот тысяч лет назад. Компетентные геологи считают, что возраст Земли составляет примерно четыре миллиарда лет. Астрономы еще не пришли к согласию по вопросу о том, как долго условия на нашей планете останутся пригодными для человеческой жизни. Некоторые ученые считают, что два-три миллиона лет, другие — один миллиард, третьи — десять миллиардов.
Вполне возможно, что в том удивительном космосе, который мы описывали, бог, действующий со своей бесконечной мудростью в бесконечной среде, имеет другие, более великолепные планы, чем дать бессмертие весьма несовершенной и явно грешной породе человеческих созданий, которые только недавно получили небольшой клочок в крохотном уголке вселенной. Бог вполне может подумать, что эти человеческие создания проявляют очень неприличную нескромность, когда считают себя настолько уж важными и достойными, что должны жить вечно или как индивидуумы, или как вид. Совершенно очевидно, что у бога масса времени. Если у него хватило силы и терпения создать с помощью эволюции на нашей Земле в течение сотен миллионов лет таких далеко ушедших от амебы животных, как люди, то вовсе не показалось бы удивительным, если бы в последующие несколько сот миллионов лет он создал существа, настолько же превосходящие людей, насколько люди превосходят амеб. Таким существам бог мог бы счесть уместным дать бессмертие. Однако деятельность бога не ограничена нашей Землей. У него в распоряжении громадное пространство и масса времени. И не будет неразумным предположить, что и в других местах обширного Космоса могут существовать создания столь же высокого порядка, как люди, или даже гораздо более высокого порядка.
Возможно, бог не считал бы своим долгом давать бессмертие индивидуумам какого бы то ни быловида, как бы ни были они замечательны. Может быть, он счел бы, что важнее для вселенной вечно цвести в десятках тысяч форм, воплощающих красоту, благородство и другие драгоценные качества, чем делать какую-либо одну из форм вечной как в царстве естественного, так и в царстве сверхъестественного. И быть может, Уильям Джемс, который вместе с имморталистами, аргументирующими от ничтожества, оплакивает преходящий характер земных вещей, более разумен, чем они, когда он пишет: «Мир, в котором последнее слово принадлежит богу, может действительно сгореть или замерзнуть, но мы в таком случае будем думать о боге, что он еще помнит старые идеалы и, несомненно, осуществит их где-нибудь в другом месте; так что там, где он есть, трагедия является только частичной и временной, а разрушение и распад являются не абсолютными и не окончательными» (Джемс В. Прагматизм. СПб., 1910, с. 69. 203).
Если бы, скрываясь за долгими и извилистыми процессами эволюции, ходом природы управляла рука бога, то он, конечно, мог бы устранить смерть как одно из орудий в деле развития живых видов. Если он не сделал так, то это означает, что с точки зрения вечности — а бог именно с этой точки зрения смотрит на события в нашем малом мире — смерть кажется ему не такой уж плохой вещью. Но даже если мы признаем, что смерть плоха, это вовсе не значит, что бог, который в целом добр, должен отрицать смерть для людей, обеспечивая продолжение их существования в будущей жизни. Ибо очевидно, что бог допускает существование какого-тозла; и если какое бы то ни былозло во вселенной совместимо с добротой бога, тогда невозможно для нас определить точное количество зла, которое было бы несовместимо с его добротой. Мы не только не можем смотреть на вселенную в целом и видеть, как все множество событий, вещей и идей согласуется друг с другом, но, возможно, наши собственные нормы добра и зла и их соответствующих ступеней вообще очень отличаются от норм божественного ума.
Я все время предполагал, что бог имеет возможностьгарантировать человеческое бессмертие, если захочет. Теперь я хочу отметить, что, может быть, для рационального бога невозможно предоставить людям привилегию потусторонней жизни. Если он повинуется правилам, то есть законам, которые он сам установил, он просто не имеет возможности продлить существование сознательных личностей после могилы. Профессор Уильям У. Фенн полагает, что если вы признаете существование бога, то вы признаете существование ума, независимого от какой-либо физической структуры, и что тогда легко предположить возможность человеческого бессмертия. Но одно не вытекает из другого. Ибо, даже признавая, что бог есть ум, независимый от какой бы то ни было физической структуры, очевидно, что он создал человеческие личности в очень тесной связи с физической структурой и даже так тесно соединил их с их телами, что существование человеческих личностей без этих тел немыслимо. Короче говоря, монистическое отношение между личностью, или психикой, и телом есть установленный психологический закон. И перед лицом этого закона бог может дать бессмертие, только став чудотворцем в старом стиле — только нарушив свои собственные уважаемые постановления и только путем вызывания воскресшего тела, эфирного тела и всего подобного из ничто.
21
Petitio principii