– А вот и свидетели. Может, хотите обсудить это лично со мной в участке, господин полицейский? – Дионис доверительно склонил голову набок. – С него достаточно воспитательной беседы, не думаете?
Коп наморщил нос, отчего его усы смешно встопорщились, делая его похожим на дикого зверька:
– Не думаю, что душеспасительные проповеди входят в мои обязанности. Как и в твои – нарываться на проблемы.
– Думаю, мои текущие проблемы решились бы бокалом красного полусухого и лежанием у кого-то на коленях, пока мне читают вслух, – чуть слышно пробормотал Дионис.
Полицейский не выдавал гнева, но Ари чувствовала: он просто мечтает, чтобы в его права входила возможность пустить по пуле в лоб каждому из них.
– Что-то случилось? – Полной белой рукой Дита распахнула окно еще шире и обернулась на кого-то в комнате. – Девочки! Что? Да нет же, идите сюда! Кажется, у Адониса неприятности! Может, позвонить его родителям…
Ари невольно улыбнулась. Афродита умнее, чем казалась: репутация в городе, может, важна, но университету всегда невыгодно привлекать к разборкам главных спонсоров – родственников учащихся. Беспроигрышная комбинация.
– Пошел вон, – медленно процедил полицейский, проворачивая ключ в наручниках.
Адонис бросился к дверям, едва не запутавшись в собственных длинных ногах. Окно наверху закрылось так же резко, как и открылось.
– Воссоединение любящих душ, – со вздохом прокомментировал Дионис. – Мало ей двух парней, еще и этого захомутала. Сердцеедка…
Ари напряженно вглядывалась в лицо полицейского. Даже скандальная, прямолинейная, напрашивающаяся на проблемы часть ее характера твердила: «Ну теперь-то мы, наконец, можем уйти далеко и надолго? Сколько можно из себя дурачка строить, он же нас сейчас живьем съест».
– Дионис, да ты совсем ебнулся! – ожидаемо взорвался коп. – Я твой зад прикрываю не для того, чтобы твои подсосы эту заразу среди бела дня по своим городским дружкам разносили! Ладно, кампус. Черт с ним, тут, как говорится, кто из нас не без греха. Но город…
– Просимн… Вы ведь не обидитесь, если я буду называть вас по имени? Так вот, я понимаю ваше недовольство. Но нам ли переживать из-за таких пустяков? Вы не хуже меня знаете: ничего с этим местом не случится. – Глаза Диониса сверкнули в лучах заходящего солнца. Странное дело: в их первую встречу Ари заметила, что они голубые, сейчас же радужка казалась почти черной. – Здесь нет места переменам, потому что и завтра, и послезавтра, и еще через херову тучу лет вы будете ловить кайф от моего товара, а верхушка университета будет закрывать на это глаза.
– Думаешь, это так и будет продолжаться? Они уже планируют ввести что-то новенькое. Я и так днями и ночами дрочу на новые приказы от начальства, один тупее другого…
– А могли бы на меня, да, Просимн?
Коп побагровел, приоткрыв рот. Маска радивого служителя закона окончательно соскользнула, и сейчас Ари увидела растерявшегося человека, которому, по сути, было плевать и на работу, и на приказы. Воспользовавшись его замешательством, Дионис так ловко выхватил у него из руки крохотный бумажный пакетик, что она и глазом моргнуть не успела.
– Я это конфискую? Да? Ладно? Не устану повторять: как же приятно иметь с вами дело!
Просимн ошеломленно кивнул, будто не в силах подобрать хоть какое-то цензурное слово.
– Давай, давай, пока он не передумал! – горячо зашептала Ари Дионису на ухо, приподнявшись на цыпочки.
Они понеслись так быстро, что Ари казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет у нее из груди. Добежав до стены, Дионис ловко запрыгнул на ящики, подтянулся, склонился, протягивая ладонь. Тяжело дыша, Ари ухватилась за его теплые пальцы и, цепляясь руками и ногами за шершавые черепицы, вскарабкалась вслед за ним на самый гребень крыши.
– Позер, – усмехнулась Ари, мысленно возвращаясь к диалогу Диониса и копа.
Ее спутник изящно поклонился:
– Да! За то и любим.
В прохладном воздухе ощущалась острая горчинка, витал аромат сухой опавшей листвы. Вверху простирались золотисто-розовые облака, внизу – огромный внутренний двор, библиотека, разросшийся кампус, желтеющие леса и прозрачная гладь воды. Ари сообразила, что стоит на вершине одного из корпусов своего колледжа Эгея – одного из самых величественных мест Эллинского университета, который сейчас будто пытался дотянуться шпилями и башнями до закатного неба.
– Что ж, возможно, я зря его выбесил, и это было ошибкой. – Дионис согнулся, отряхивая колени.