Он был не прочь бродить вместе с Лили и Джиной по бесконечным антресольным этажам Большого Б и подкручивать шурупы, что-то пришивать, забивать гвозди или красить. Куда интереснее, чем, рискуя отхватить себе руку, распиливать бревна среди леса, в котором кто-то – тот, кто находится среди них, – оставил следы своего безумия.
Весь день Юго пытался вычислить, кто бы это мог быть. Иногда, орудуя бензопилой, он настолько терял концентрацию и выбирал такую неправильную позицию, что подвергал себя риску, а когда осознавал, какой опасности избежал, его бросало в холодный пот.
Вывод был несложен: учитывая древность некоторых гирлянд, провисевших там не одну зиму, их автором не мог быть кто-то из новеньких, что фактически исключало Алису, Джину, Людовика, Эксхела и Мерлена. Лили жила здесь постоянно только три года, так что это тоже противоречило его заключению. Он не стал вычеркивать имена Поло и Армана: те регулярно приезжают на сезонные работы и, возможно, на протяжении многих лет. Некоторые веревки, словно изъеденные десятилетиями, во многих местах истерлись и загрязнились, а кости потускнели от смены времен года.
Поло, вероятно, уже перевалило за шестьдесят, так что он вполне подходил. Арману с виду было около сорока пяти – он мог приехать сюда впервые по меньшей мере четверть века назад. Что ж, сходится.
Что касается Деприжана и Симоны, то Юго ни на секунду не удавалось представить себе, как они поднимаются на плато, продираются сквозь заросли, – ни их облик, ни возраст не соответствовали склонности к подобным развлечениям.
А. С. произвел на него довольно сильное впечатление, когда уговаривал не ходить на плато: было очевидно, что он сам опасается этого места. Так что он тоже отпадает.
Остается старина Макс.
Юго пристально вгляделся в него. Тот жевал, шевеля усами и перекатывая челюстями, так некоторые покачивают задом при ходьбе. Среди морщин, в щели между веками совершенно терялся взгляд его прищуренных глаз. Прочитать их выражение невозможно. Он чем-то напоминал хорька. Неужели он? Серьезно? Юго с трудом в это верилось.
Остаются Поло или Арман.
Но еще одного он забыл.
Если он слишком стар или немощен, чтобы спускаться из своего шале, то каким образом и зачем ходит забавляться в лес?
Вот над чем бился Юго. Есть ли какой-то смысл в этих творениях? Может, это тайное послание, выражение особого намерения? Или просто болезненная фантазия?
На него упала тень – Эксхел наклонился и положил на стол листок бумаги.
– Пароль для вайфая, может пригодиться. Принимает только здесь. Для Аквариума такой же.
– Спасибо. А телефонная связь?
Лили ткнула пальцем в направлении одной из стен:
– Там стоит Башня – ну, ты знаешь, круглое здание с остроконечной крышей за шале?
– Да, помню. Дискотека, зрительный зал…
– Иногда там можно поймать сеть, но, если погода плохая, чуда не жди.
– И все зависит от твоего оператора, – уточнила Алиса. – Ты привез книги? Потому что по вечерам ничего другого не остается.
– У меня с собой комп, я хотел бы снова начать писать.
– Роман?
– Да, если посетит вдохновение.
– Учитывая обстановку, будет что-то в стиле Стефана Кинга! – сострил Поло.
– Стивена Кинга, – тут же поправил его Арман. – Дремучий ты человек! Он же американец.
– Я прекрасно знаю, кто он, и даже читал, представь себе.
– Выходит, ты умеешь читать?
Поло угрожающе замахнулся ножом, что еще больше развеселило собеседника. От смеха на лице Макса, который не упустил ни слова из этой перепалки, появились еще две бездонные морщины.
Эти трое не похожи на фанатиков, которые охотятся на животных, чтобы разделать их и нанизать на веревку для всеобщего обозрения, размышлял Юго.
– Ты уже написал хотя бы один? – спросила Алиса.
– Его даже напечатали.
– Правда? Круто. В каком жанре?
– Но при таком уровне продаж это пустая трата бумаги. Наверное, у меня какая-то кармическая связь с убитыми напрасно деревьями, теперь мне так кажется. Роман вообще. Никакого специфического жанра, он не подпадает ни под какой жанр. Это еще называют «белой» литературой.
– Значит, среди книг тоже существует сегрегация?
– Не понял…
– Существует ли «черная» литература?
– Да, бывают черные романы – нуары, триллеры…
– В наше время звучит довольно некорректно.
Не зная, как ответить, Юго уткнулся в свою тарелку, но Алиса вернулась к теме разговора:
– Ты там рассказываешь о своей жизни?
– Не о своей, а о жизни одного типа, которого я выдумал, чтобы рассказать о воображаемой части собственной жизни.
– А секс там есть?