– Мне надо наверх, – сообщила Джульетта и посмотрела на Соло. – Ты как себя чувствуешь?
– Я? Хорошо.
Он не выглядел хорошо.
– Сможешь отвести их? – Она кивнула Риксону. – Ты в порядке?
Парень кивнул в ответ. Похоже, его упрямое сопротивление ослабло, пока они поднимались, – особенно во время посещения туалетов. Дети помладше были в восторге от того, что увидели новые места укрытия и что теперь могут вопить и громко разговаривать и ничего ужасного с ними не случится. Они постепенно осознавали, что взрослых осталось только двое и они не такие уж и страшные.
– На пятьдесят шестом есть еда, – сказала она.
– Числа… – Риксон покачал головой. – Я их не…
Ну конечно. Зачем ему знать цифры, которых он никогда в жизни не увидит?
– Соло тебе покажет, где это. Мы там уже останавливались на ночь. Там хорошая еда. И консервы тоже. Соло? – Она дождалась, пока он посмотрит на нее, а его остекленевший от усталости взгляд станет более осмысленным. – Мне надо вернуться в твое жилище. Нужно поговорить кое с кем, хорошо? С моими друзьями. Надо узнать, все ли у них в порядке.
Он кивнул.
– Вы справитесь сами? – Ей очень не хотелось их оставлять, но выбора не было. – Постараюсь спуститься к вам завтра. А вы поднимайтесь не торопясь, хорошо? Нет нужды мчаться домой.
Домой! Неужели она уже с этим смирилась?
Все закивали. Один из мальчиков вытащил флягу из рюкзака другого и отвинтил колпачок. Джульетта развернулась и побежала по лестнице, перескакивая через две ступеньки и не обращая внимания на боль в ногах.
Джульетта была уже на сороковых этажах, когда до нее дошло, что она может и не дойти. Высыхающий на теле пот леденил кожу, а ноги от усталости буквально онемели. Пока она мчалась вперед, ее руки тоже немало поработали, из последних сил хватаясь за перила и подтягивая тело еще на пару ступеней, затем еще и еще.
Уже шесть этажей подряд дыхание у Джульетты было хриплым. Не повредила ли она легкие во время подводной экспедиции? Возможно ли такое? Отец сказал бы наверняка. Она подумала, что остаток жизни проведет без врача. С желтыми, как у Соло, зубами, ухаживая за растущим младенцем и отчаянно стараясь не допустить появления новых, пока дети не вырастут.
На очередной лестничной площадке Джульетта снова коснулась бедра – там, где под кожей прощупывался контрацептивный имплантат. После увиденного в Семнадцатом укрытии подобные меры предосторожности стали казаться более разумными. Многое в ее прежней жизни, поняла она вдруг, было разумным и осмысленным. То, что раньше выглядело непонятным, теперь обрело некую структуру и внутреннюю логику. Дороговизна электронных сообщений, расстояния между этажами, единственная тесная лестница, яркие цвета комбинезонов, разные у представителей разных профессий, разделение укрытия на секции, ограничение рождаемости… все было спланировано. Она и прежде видела намеки на это, но не знала причины. Теперь причину ей раскрыли пустое укрытие и эти дети. Как оказалось, некоторые кривые вещи еще хуже смотрятся выпрямленными. А некоторые запутанные узлы обретают смысл только после распутывания.
Пока Джульетта поднималась, мысли ее блуждали, помогая забыть о боли в мышцах и о выпавших за долгий день испытаниях. Добравшись до тридцатых этажей, Джульетта вспомнила о своей цели. Она перестала постоянно проверять рацию. Статика в динамиках не менялась, а у Джульетты появилась другая идея, как можно связаться с Уокером, – то, о чем ей следовало бы догадаться раньше. Способ обходить серверы и общаться с другими укрытиями. Этот способ всегда был буквально под носом у нее и Соло. Правда, оставалась капелька сомнения, и она могла ошибаться, но зачем еще запирать рацию, которая и без того уже блокирована двумя другими способами? Подобное имело смысл только в том случае, если некое устройство чрезвычайно опасно. А Джульетта надеялась, что так и есть.
На тридцать пятый этаж она поднялась, буквально валясь с ног. Она еще никогда не подвергала тело таким испытаниям – даже когда монтировала трубопроводы для маленького насоса или шла из укрытия в укрытие. Лишь усилием воли Джульетта заставляла себя поднимать ногу и ставить ее на очередную ступеньку. Теперь она двигалась очень медленно, шаг за шагом. Большой палец ноги ударился о ступеньку – у нее не хватило сил поднять ботинок на достаточную высоту. Зеленое аварийное освещение лишало Джульетту ощущения времени: она понятия не имела, настала ли уже ночь, и если так, то далеко ли до утра. Ей отчаянно не хватало ее стареньких часов. Сейчас у нее имелся только нож. Она усмехнулась, подумав, как резко изменилась ее жизнь – от медленного счета секунд до борьбы за каждую из них.