Так, а если Цервемза прав… — тогда он может ещё пригодиться. Вот что… это можно будет проверить…"
Усталость брала своё, поэтому, погуляв ещё немного, Император вернулся в свои покои. Сел на кровать. Слегка расстегнул ворот камзола, чтобы не мешал. Сбросил туфли. И заснул, не зная, положил ли голову на подушку…
VI
Пожалуй, последнее ясное утро перед наступлением затяжного ненастья началось точно так же, как и все другие в Императорском дворце. Цервемза шёл будить Арнита. Войдя в опочивальню молодого господина, он тепло усмехнулся — хозяин мог сколько угодно менять внешность, но с детства он имел дурную привычку валиться спать не раздеваясь… Старый воспитатель ещё подумал о том, что слишком многое выдавало в Йокеще Арнита, а ведь сколько времени прошло, пока всё выяснилось. Вот шельмец — как глаза отвёл!
Советник раздёрнул занавески и потихоньку окликнул Императора по одному имени. Потом — по другому… Тот не желал просыпаться… Цервемза снова припомнил старые времена, когда никак не мог добудиться своего воспитанника. Правда, тогда было легче: сильные руки и зычный голос могли вырвать из объятий сна любого. Сейчас другое дело — придворный этикет категорически не позволял прикасаться к монаршей персоне. Правда, и кричать в присутствии Императора было тоже строжайше запрещено. Однако как-то будить Его Величество было необходимо, поэтому Цервемза давным-давно плюнул на соблюдение дворцовых обычаев и каждое утро слегка потряхивал Арнита за плечо.
Вот и сейчас Советник наклонился к постели, собираясь вернуть своего повелителя в этот мир. Наклонился и оцепенел… Солнечный луч играл на изящном золотом гладиолусе, лежавшем на мерно вздымавшейся груди Императора.
"Вот, значит, как, — Цервемза моментально забыл о своём сентиментальном настроении, — у него тот самый талисман… Лживый мальчишка! Я стою перед ним, как идиот, оправдываюсь, что мы не смогли одолеть длинномордых, что те уничтожили наших солдат, он разносит меня за провал военной операции, а сам с ними снюхался! Наверняка это связано с беглецами… Любезнейший Император тут изволит с бессмертием шутки шутить. С превращениями балуется. Магией от нечего делать развлекается. Квадры на него нет! А рискуют за него другие… Мне бы его власть, да эту вещицу — в стране давно был бы порядок!"
Быстро справившись с приступом гнева, царедворец коснулся плеча Правителя:
— Приветствую вас, сир!
— А-а! Это ты, Цервемза… — Арнит потянулся и сладко зевнул.
Судя по всему, он был в самом наилучшем настроении. Потом, очевидно, вспомнил о чём-то важном. Молниеносно сел. Бросил озабоченный взгляд на непроницаемое лицо слуги. Так же скоро поправил застёжку камзола. Облегчённо вздохнул и потребовал умываться.
— Ну-с! Продолжим вчерашнюю беседу? — невнятно пробормотал он, плещась и отфыркиваясь.
Всего несколько минут назад Цервемза умилился бы и этой, совершенно детской привычке своего хозяина. Теперь же царедворца раздражало решительно всё.
— Как пожелает молодой господин! — отвествовал он с подчёркнуто-вежливым поклоном.
Эта фраза больно резанула слух Арнита. Император попытался вспомнить, где он слышал такие слова, да ещё сказанные таким же тоном… Сиэл… ну, конечно же, именно она так отвечала на любую его просьбу. Не всегда, а лишь после того, как стала другой… Весёлый утренний голос Правителя, моментально стал холодным и бесцветным:
— Пожелаю… непременнейше пожелаю, верный мой Цервемза, — с плохо скрываемой угрозой произнёс Император, жёстко глядя Советнику прямо в глаза.
— С чего прикажете начать, сир? — любезным тоном спросил царедворец после паузы, которая сделала бы честь любому артисту.
Взгляда он не отводил. Арнит сразу понял, что послужило причиной гнева Советника. Усмехнувшись, он снова расстегнул верхние пуговицы камзола ровно настолько, чтобы бунтовщик смог полюбоваться недоступным талисманом. По крайней мере, эта партия была выиграна.