Аналогично искусство для взрослых и популярное искусство для взрослых отлично подходят для того, чтобы «вдохновлять» нашу умственную активность. Хорошей идеей будет отправиться в кинотеатр с кем-то, кого вы хотели бы узнать получше. И дело не в том, что это должен быть какой-то особый фильм, а в том, что неплохо посмотреть, будете ли вы «колебаться в унисон» в темном зале, будут ли деревья, которые вырастают в ваших головах, усиливать друг друга, сможете ли вы ощущать внутреннее ментальное состояние друг друга и чувствовать общность в получении этого опыта — возможно, довольно жалкого — который переживают звезды экрана.
Значительное увеличение использование средств медиа может отдалить людей друг от друга и привести к их духовному оскудению. Но оно также может дать нам новые возможности в разделении невербального опыта, в ощущении физических реакций друг друга на текст или фильм. В восприятии деревьев друг друга.
Смысл чтения вслух заключается не в словах, а в том, что слова делают с людьми. «Живые» концерты — это не только музыка, это еще и то, что музыка делает с людьми. Смысл посещения стадиона во время футбольного матча заключается не в самом футболе, а в том, что он делает с людьми.
Телевидение изолирует нас во время акта получения впечатлений. Но оно также создает и ощущение массового товарищества — осознание того, что миллионы людей ощущают в этот самый момент то же самое. Тем не менее, если человек сидит перед телевизором один и не может поделиться с кем-то впечатлениями о том, что он видит, будет чего-то не хватать. Не хватает физических впечатлений: осознания других людей. Ощущения, что информация только тогда приобретает смысл, когда она воспринимается человеком.
Если объединить схему Купфмюллера с нашим деревом речи из предыдущий главы, получится вот что:
Дерево речи, объединенное с диаграммой Купфмюллера. Два человека достигают низкой пропускной способности, но у каждого в голове есть свое дерево. Дерево растет по направлению к высокой пропускной способности, данной в диаграмме Купфмюллера.
Примечательно, что могут присутствовать и другие каналы общения, а не только язык или канал общения сознания с его низкой производительностью. Разве мы не можем общаться с более высокой скоростью — посредством зрительного контакта, к примеру? Конечно, можем — и именно это делает общение возможным в принципе.
Американский антрополог и кибернетик Грегори Бейтсон, автор выражения «Информация — это различие, которое все меняет», также описывал ограниченную пропускную способность сознания. Бейтсон говорит о паралингвистической области — кинесике, которая включает в себя телесное общение: мы говорим очень многое, не пользуясь словами.
«Будучи млекопитающими, мы, хотя и во многом на бессознательном уровне, знакомы с привычками общения в своих взаимоотношениях, — писал Бейтсон в 1996 году в статье, посвященной сложностям общения с дельфинами. — Как и другие наземные животные, большую часть нашего общения в этой области мы осуществляем посредством кинетики (движений) и паралингвистических сигналов, таких, как движения тела, невольные напряжения произвольных мышц, изменения выражения лица, колебания, изменения темпа речи или движения, обертоны в голосе, неравномерность экспрессии. Если вы хотите знать, что означает собачий лай, вы смотрите на губы собаки, шерсть на ее загривке, хвост и так далее. Эти «выразительные» части ее тела сообщают вам, на какой предмет окружения она лает и каким схемам отношений с этим объектом она, скорее всего, последует в ближайшие несколько секунд. Помимо этого, вы смотрите на ее органы чувств — глаза, уши и нос».
Проблема заключается в том, что на практике мы, люди, не хотим признавать, что являемся животными: мы склонны идентифицировать себя со своим сознанием. И потому нам хочется верить: все, что мы говорим, содержится в словах. Мы воспринимаем себя очень буквально. Мы думаем, что информация является важной частью разговора.
В 50-х годах новаторские исследования Грегори Бейтсона о нескольких уровнях коммуникации привели к серии прорывов, наиболее важным среди которых была теория двойной связи шизофрении — группы психических расстройств, при которых пациент испытывает потерю контроля над своими умственными процессами и волей («раздвоение личности», к примеру). Шизофреники часто воспринимают утверждения слишком буквально:
«Если вы скажете шизофренику «очистить свой разум» перед тем, как принимать решение, к примеру, он вполне может пойти и сунуть голову под кран, — пишет в своей книге о коммуникационной теории Бейтсона психолог Бент Ольгаард, — Существует прецедент с больной шизофренией, который сидел на кровати, опустив ноги на пол, несколько дней, так как боялся потерять почву под ногами».
В контексте языка этой книги у шизофреников проблемы с эксформацией. Они не могут уловить эксформацию, которая содержится в сообщении: они понимают сообщение буквально и воспринимают информацию в соответствии с ее номинальной ценностью.
Схема потока информации, который проходит через человека, созданная в школе Эрланген (Франк, Лерт и др.). Это так называемая органограмма, которая, как и диаграмма Купфмюллера, показывает, что человек получает и посылает больше информации, чем способно воспринять его сознание.
Идея Бейтсона заключается в том, чтобы объяснить возникновение подобного шизофренического поведения в двойной связи детства: своим телом родитель может сообщать противоположное тому, что говорит словами. Это ставит ребенка в невозможную ситуацию: если он воспримет слова в соответствии с их номинальной ценностью, он будет лгать себе, так как определенно ощущает противоположное сообщение родителя. Возможно, в словах сообщение заключается в том, что ребенку ради своей пользы стоит пойти в кровать, но то, что родитель сообщает всем своим телом и манерой речи, говорит о том, что ребенку нужно пойти спать ради пользы взрослых.
Эта невозможная ситуация, в которой ребенку приходится выбирать, верить ли ему словам взрослого или доверять собственным чувствам, может привести к дилемме, в которой нарушается согласованность того, как ребенок воспринимает собственные чувства. В соответствии с моделью Бейтсона это может привести к шизофрении.
Модель двойной связи Бейтсона является фундаментальным элементом многих традиций психотерапии — и более или менее относится к детству большинства людей. Тот факт, что взрослым настолько же тяжело лгать детям в эмоциональных вопросах, насколько легко в интеллектуальных, указывает, что дети еще не «переросли» фундаментальное знание: тело говорит больше, чем слова. (Однако они еще не открыли для себя то, что многие интеллектуальные утверждения имеют место только в сознании и потому не находят выражения в языке тела).
Но это явление имеет отношение не только к нашему пониманию психических болезней. Тот факт, что язык нашего лица и тела говорит много того, что далеко не всегда соотносится с нашими словами, касается каждого.
Другой американский антрополог, Эдвард Т. Холл в 50-60-е годы описывал, как движения тела во времени и пространстве применяются в различных культурах для того, чтобы выразить сообщение, которое не выражается словами. Это вызывает серьезные сложности в мультинациональных компаниях, так как немцы и американцы имеют противоположный взгляд на открытую дверь офиса. Немец думает, что дверь сначала нужно закрыть, а затем открыть, в то время как американец воспринимает закрытую дверь как отказ.
Но двери — это мелочи. Настоящая драма заключается в том, что язык тела говорит гораздо больше, чем наша речь. «Осознание того, что существуют значимые части нашей личности, которые не поддаются нашему сознательному контролю, но которые отлично заметны всем окружающим, может показаться пугающим, — писал Холл. — Подсознательное открыто для всех, за исключением самого человека, который прячет от себя те части, которые в его ранние годы вызывали неодобрение важных для него людей».