Жилое пространство, которое она определила на глазок, так как в нем еще не было мебели, было очень большим. Стены — те, которые уже успели покрасить, — были похожи на свежие бутерброды с маслом, а полы — те, что не были покрыты брезентом, — сияли густым темным лаком. Материалы и инструменты, аккуратно сложенные по углам, свидетельствовали об активно ведущейся работе.
Судя по всему, здесь все делается профессионально и ответственно — все, до мельчайших деталей.
Но с другой стороны, почему же в таком случае брезент в этом месте лежит так криво, в отличие от всех остальных кусков, и обнажает обширный участок сверкающего пола?
— Как будто кто-то поскользнулся на нем или с кем-то боролся, — сказала Ева, проходя по нему, затем отсканировала ширину и длину участка и расправила брезент.
— Здесь остались брызги краски, но…
Она присела, вынула фонарик и осветила брезент.
— Вообще-то, это больше похоже на кровь. Несколько капель.
Ева открыла сумку, взяла образец и отметила место для «чистильщиков».
Затем прошла дальше, в просторную прямоугольную кухню, еще более светлую и сияющую благодаря яркому защитному брезенту.
К тому времени, когда Ева закончила свой первый обход — главная спальня, ванная, вторая спальня или кабинет и еще одна ванная, — пришла Пибоди.
— Я уже начала проверку свидетелей, — сказала она. — Дамочка, с которой ты разговаривала, явно при деньгах. Возможно, не при таких, как у Рорка, но она может себе позволить суперское пальтишко и классные сапоги.
— Да, тут уж не ошибешься.
— И он тоже вполне состоятельный мужик. Деньги во втором поколении, но и сам прилично зарабатывает. У него было открытое акционерное общество, правда, десять лет назад. Она занимается спидингом. У нее масса спидинговых билетов, в основном в Хэмптон и из Хэмптона, где она живет.
— Ты же знаешь, что значит доехать до Хэмптона. Твое мнение, Пибоди?
— Хорошая работа, внимание к мельчайшим деталям, деньги тратятся разумно и со смыслом. И источник денег достаточно крупный и стабильный, чтобы их можно было тратить на по-настоящему хорошую работу и внимание к деталям. И…
Размотав пару ярдов своего шарфа длиной в милю, Пибоди подошла к месту, отмеченному Евой.
— Что здесь, на брезенте? Кровь?
— Брезент смят гармошкой, как коврик, это бывает, когда на нем кто-то поскальзывается. Все остальные куски лежат довольно ровно.
— На стройке случается всякое. И кровь иногда проливается. Но…
— Вот именно: но! Кровь на брезенте и мертвое тело на лестнице. Губа у трупа рассечена, а на брезенте засохшая кровь. Немного крови, поэтому ее вообще могли не заметить, особенно из-за того, что брезент смялся.
— Думаешь, они принесли ее сюда? — Нахмурившись, Пибоди оглянулась на дверь. — Я не заметила никаких признаков взлома, но проверю еще раз.
— Дверь действительно не взламывали. Возможно, открыли с помощью отмычки, но на это надо время. Скорее всего, они знали код, или же у них было хорошее электронное устройство для считывания кодов.
— Итак, подводя некоторый итог, можно сказать, что мы имеем дело не с простым уличным ограблением.
— Нет. Все несколько сложнее. Он явно не слишком умен. Я имею в виду убийцу. Если он достаточно силен, чтобы сломать ей шею, зачем бить ее? У нее синяк на правой щеке и губа разбита.
— Возможно, он просто толкнул или пнул ее.
— Не думаю, это уж совсем глупо. Пощечина? Мужчина дает пощечину женщине, если хочет ее унизить, а пинает, если зол, пьян и вообще если ему наплевать на то, какой вред причинит ей его удар и будет кровь или нет. Бьет наотмашь, когда хочет причинить боль, запугать. Судя по характеру удара, он действительно бил наотмашь.
Действительно, женщину ударили в лицо с такой силой, что и сейчас можно было заметить следы.
— Возможно, он достаточно умен и сдержан, чтобы не начать зверски избивать ее, — продолжала Ева, — но недостаточно умен, чтобы прибрать за собой и не оставить следов. Недостаточно умен, чтобы забрать с собой испачканный брезент. У основания правой ладони у нее содрана кожа, а на брюках — синие нитки, не исключено, что от коврика в машине.
— Ты считаешь, что кто-то схватил ее и затолкал в машину?
— Вполне возможно. Нужно же было как-то доставить ее сюда, в это пустое здание. Преступник достаточно хитер, чтобы снять с убитой все ценные вещи, включая пальто, — сымитировать ограбление. Но зачем же в таком случае оставлять обувь? Хорошие туфли. Выглядят они совсем как новые. И если вы грабитель, который не побоялся потратить время на то, чтобы снять с нее пальто, то зачем же оставлять на ней туфли?