Хотя некоторые ученые пытаются доказать, что характер этих вычислений не позволяет объяснить связанные с ними субъективные ощущения и переживания, не говоря уже о том, чтобы разобраться, как их совокупность создает наше представление о себе, я придерживаюсь более оптимистичных взглядов. Наши знания о том, как работает мозг, растут стремительно. Я верю, что скоро мы поймем, как из симфонии нейронной активности рождаются не только эмоции, которые мы испытываем, но и сама наша идентичность.
Этот революционный прорыв обусловлен двумя факторами. Первый из них – новые технологии, такие как нейровизуализация, подарившие нам беспрецедентную возможность подглядеть за вычислительным процессом в мозге. Теперь ученые видят, как эти вычисления соотносятся с наблюдаемым поведением и, в случае человека, с внутренними переживаниями. Второй фактор – фантастические достижения в разработках искусственного интеллекта (ИИ), которые нейронаука с жадностью инкорпорирует. Если раньше она занималась преимущественно локализацией функций мозга, то теперь правит бал машинное обучение. Поскольку мозг устроен невероятно сложно, эксперименты в области нейронауки дают на выходе огромные объемы данных, которые ни одному человеку обработать не по силам. Но он может легким движением руки скормить все эти объемы алгоритмам ИИ, чтобы с помощью машинного обучения обнаружить паттерны (закономерности), которые иначе останутся неотслеженными.
Соответственно, самоидентификация (выработка представления о себе) – это некий комплекс вычислений, производимых мозгом, только в данном случае он выполняет их применительно к себе самому. (Я сейчас не касаюсь вопроса, где именно находится наше «я» – в мозге или в какой-то другой области тела. По большому счету это неважно, поскольку все ощущения так или иначе «стекаются» в мозг.) Задача в том, чтобы декодировать эти вычисления. Эта проблема сродни той, которую философ Дэвид Чалмерс назвал трудной проблемой сознания{1}.
Вроде бы само собой разумеется, что самоидентификация осуществима лишь при наличии сознания. Когда сознания нет, мы ни о чем – в том числе и о себе – думать не можем. А вот будучи в сознании, вполне отдаем себе отчет, что мы отдельные личности со своими собственными ощущениями. Эта форма сознания соответствует нынешнему «я». Соединяя эту мимолетную форму с ее прошлым и будущим, мы получаем свою неповторимую идентичность. Чтобы разработать теорию самоидентификации, нам, возможно, не понадобится разрешать трудную проблему сознания. Достаточно будет понять, как мозг увязывает нынешнее «я» с прошлым и будущим.
Как раз для этого у человека сформировался уникальный когнитивный навык: мы рассказываем истории. Сейчас, спустя миллионы лет эволюции, повествовательная способность (сторителлинг) встроена в человеческую психику. Наш мощный мозг позволяет нам достичь величайших высот – открыть ДНК, отправить человека в космос, создавать несравненные произведения искусства. Всем этим наш биологический вид обязан тому самому навыку – умению рассказывать истории. Ни одно другое животное им не обладает.
Сюжетная история – это высокоэффективный способ отобразить последовательность событий, сделав выжимку из происходившего в реальности. Своего рода «избранное». В лучших историях вся информационная шелуха отбрасывается, нам преподносится самое яркое. Перефразируя Стивена Кинга, можно сказать, что в хорошей истории «воды не будет»{2}. Хорошая история может быть совсем немногословной. Вот рассказ из четырех слов (в оригинале из шести), приписываемый Эрнесту Хемингуэю: «Продаются детские ботиночки. Неношеные». Изначальная версия, автором которой считают Уильяма Кейна, была еще короче: «Крохотные ботиночки. Неношеные»{3}. Как видим, даже в три-четыре слова можно утрамбовать огромный объем информации.
1
David J. Chalmers,
2
Stephen King,
3
Опубликовано в разделе без названия, который вел в журнале