Спустя десять минут только одевшаяся Аня вошла на кухню, потирая свои глаза.
— Ну что, ты готова?
— Ну и что же это за блюдо такое?
— Горячие бутерброды! Берёшь хлеб, мажешь на него майонез, кидаешь сверху сыр и в духовку. Вуаля, прекрасные горячие бутерброды, которые, кстати, действительно горячие!
Боже, как же жалко. Я оттягиваю это рецептами бутербродов.
Я ничтожен.
Я завидую персонажу в книге.
Он даже не настоящий.
Но, тем не менее, он счастлив.
Знаете, есть забавный стишок, который я когда-то услышал.
«Саня увидел Илью, цыкнул: «Иди домой!»».
Ты понял, что я имею ввиду.
Мне становится страшно, от того, кто я такой.
От того, кем я могу стать или перестать быть.
— Ну-ка, дай попробовать.
Аня коснулась своими нежно-розовыми губами до мягкого сыра и радостно хымкнула.
— Неплохо.
— А то.
Серёжа сел напротив неё и принялся тоже уплетать приготовленные им бутерброды.
Он не знал, что ему делать дальше. Он лишь иногда искоса поглядывал на девушку по ту сторону стола, сидящей в полной тишине с безнадёжным олухом.
— Может поцелуемся.
Серёжа чуть не похлебнулся от такого предложения.
Жаль.
— Прямо сейчас?
— Ладно забудь.
— Да я, как бы, и не против. Нет, я очень не против. Я очень за!
— Да?
— Да!
Резко инициатива перешла к Серёже.
— Ты… Целовался до этого?
— Эм… нет. А ты?
— Тоже.
Они молча уставились в пол.
— Может попробуем пока так?
— В губы?
— Да.
— Давай.
Серёжа, боясь напугать девушку и, в первую очередь, себя, решил не вставать, а пододвинуться (не думал, что Word знает это слово) на своём стуле.
Они посмотрели друг на друга и, закрыв глаза, глупо выпятили губы в сторону друг друга, сокращая дистанцию.
Наконец…
Недавно я был на тусовке.
Мне написал Антон. Он сказал, что в последнее время я какой-то грустный и позвал меня на какую-ту вечеринку в коттедже. Он знал, что я не пью алкоголь, так что моё присутствие им в копеечку не обойдётся, а лишний человек лишь добавит веселья.
Не знаю почему, но я согласился.
Я пришёл туда. Там был так много людей. Они все выглядели счастливо.
Я старался не выдавать мешки под глазами и исхудалое тело, надев одежду поплотнее.
Я всегда ненавидел такие тусовки. Там просто играет громко музыка, и все вокруг бухают, иногда творя какую-ту дичь.
Я стоял в углу и пил лимонад. Я был один, кто его пил, так что там была всего одна бутылка. И это я купил её.
Я таращился на этих людей и отвлекался от своей проблемы. Антон был прав — тусовка помогла мне развеяться.
Я смотрел на их тупые болтающиеся рожи, посвятившие свою молодость своей смерти вперемешку с весельем и чувствовал успокоение. Дажи они не счастливы. То, что они считают счастьем, можно уничтожить в секунду. Тусовки, секс, алкоголь, наркотики — это всё иллюзорное счастье, оно создано для тех, кто не понимает, где искать настоящее.
В какой-то момент мне захотелось в туалет.
Я боялся спросить кого-нибудь, пьяный Антон уже как полчаса не вылезал из толпы, и я попал в тупик.
Слава богу, коттедж не был таким большим, так что я просто решил найти его сам.
Я его нашёл.
И там была Аня.
Она не просто там была.
Её трахали.
Мне уже похер на выражения. Кто-то стоял и пердолил мою возлюбленную.
Я застыл.
Аня не заметила меня, но этот парень посмотрел мне в глаза.
Он был мне незнаком. Его не было в компании Ани. Его не было в беседе, где сидела Аня. Возможно, она встретила его только сегодня.
Я ушёл.
Я не знаю, что мне делать. Я не знаю, что мне чувствовать.
Головную боль можно снять глицином. А чем мне снять эту боль внутри меня. Я не могу так жить.
Мне больно утром, днём, вечером, ночью, во сне и наяву.
Эта боль не уходит, каждая прожитая секунда с ней оставляет во мне всё меньше надежды.
Я не собираюсь продолжать этот сумбур. Мне кажется, что я не успею дописать эту книгу.
Они поцеловались.
После этого они поженились, жили долго и счастливо.
Ахахахахах.
Почему мне так смешно?
…
А заслуживает ли Серёжа такого конца?
Они поцеловались, и Серёжа неожиданно умер от сердечного приступа.
Аня долго плакала над его трупом, но через час ей стало уже похер, и она продолжила жить дальше, забыв об этом отродье.
Нет.
Это не сравнимо с моей болью
Это ни в коей мере не сравнится с тем, что я чувствую.
Они поцеловались.
Неожиданно всё в это мире исчезло, оставив Серёжу наедине с кем-то.
— Что происходит?
— Сергей Савинков, ты главный герой книги "Иллюзия". Я автор этой книги, и я собираюсь её закончить. Я вернул тебе все воспоминания. Хах. Представляешь, я написал, что ты постоянно носишь очки, но ни разу их не упомянул.
— Так это ты создал всё это?
— Да. Ты. Аня. Твоя любовь к ней. Все эти бесконечные стечения обстоятельств. Всё это создал я.
— Зачем тогда ты заканчиваешь книгу?
— Скажи, к какой морали ты пришёл?
— Жизнь человека — его личное сокровище, и в ней нет места для бесполезного и вредного страхахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахахаха!!!
— Ладно, что-то я переборщил, дав тебе право разговаривать. Я вечно помогал тебе, я двигал тебя вперёд, но ты, как и сейчас, противишься мне.
— Как ты помог мне, удалив Кирилла, он…
— МОЛЧАТЬ. ЕСЛИ ТЕБЕ ЧТО-ТО НЕПОНЯТНО, Я БУДУ РАЗГОВАРИВАТЬ ТАК. ТВОЯ ИСТОРИЯ — ИЛЛЮЗИЯ. МОРАЛЬ ТВОЕЙ ЖИЗНИ — ИЛЛЮЗИЯ. В ЭТОМ НЕТ СМЫСЛА, ЭТО ЛОЖЬ, ЭТО НЕ РАБОТАЕТ, ТЫ ПОНИМАЕШЬ? ТЫ ВВЕРГ МЕНЯ В ИЛЛЮЗИЮ, ТЫ ЗАСТАВИЛ МЕНЯ ЖИТЬ В НЕЙ, ТЫ ДАЖЕ НЕ МОЖЕШЬ ПРЕДСТАВИТЬ, СКОЛЬКО Я ПОТЕРЯЛ И СКОЛЬКО ОТДАЛ ТЕБЕ, ХОТЯ ТЫ ЛИШЬ СРАНЫЙ НАБОР БУКОВОК. Я ЖИВУ В ИЛЛЮЗИИ, ОНА РАЗРУШИЛА МОЮ ЖИЗНЬ. ВОЗМОЖНОСТЬ ПЕРЕБОРОТЬ СЕБЯ, ЧУДОДЕЙСТВЕННАЯ СИЛА УВЕРЕННОСТИ В СЕБЕ, ИСКРЕННОСТЬ И ПРАВЕДНЫЕ НАМЕРЕНИЯ — ВЕСЬ ЭТОТ ШЛАК, КОТОРЫЙ МНЕ ДИКТОВАЛИ С ДЕТСТВА, КОТОРЫЙ Я САМ ВЛОЖИЛ В ТЕБЯ — ЭТО ВСЁ ИЛЛЮЗИЯ НАШЕГО СПАСЕНИЯ. его нет. спасения не существует. мне тяжело жить, осознавая это. я породил подобие на спасение и поверил ему, но зря.
Юноша снова стоял на кухне перед Аней.
Он помнил всё.
Достигнуть счастья невозможно. Те, кто добились этого, живут лишь в его иллюзии и не понимают этого. Все кроме Серёжи.
Те же, кто осмелится достигнуть счастья, разобьются и сгниют в пучине безысходности отчаяния. Я в их числе.
Не верьте счастью и тем, кто его пророчит.
Я умру, осознавая, что я никогда не достигну счастья.
Серёжа умрёт, осознавая, что он достиг не счастья, а лишь жалкого миража.
Иронично, но в итоге…
Наш финал един.