Я иду по коридору и не понимаю в чем провинилась. Я даже последнюю проверочную по математике неплохо написала.
– Хлоя, проходи, садись,- указывая мне на стул напротив директорского кресла, говорит Энтони Барнс.
Я с недоумением сажусь и как на допросе оказываюсь прямо перед Барнсом глаза в глаза, Бенсон тем временем подпирает стену возле двери.
– Хлоя, у тебя все хорошо? – весьма обеспокоенно спрашивает директор.
– Я бы не сказала, но в целом все неплохо.
– Я пригласил тебя конечно не для светской беседы, как ты понимаешь.
– Если честно, не понимаю совсем, что я здесь делаю,- отвечаю в полном замешательстве, поглядывая краем глаза на математичку.
– Хлоя, я не хочу ходить вокруг да около, поэтому спрошу сразу. Почему ты не живешь дома?
Я теряюсь от этого вопроса. Как они узнали? Да и какая им разница, где я живу.
– С чего вы так решили? Я живу дома, не на улице же.
– Хлоя, твоя мама обратилась к нам за помощью. Если мы не вернем тебя домой, придется обратиться в полицию и тебя затащат против воли.
Я молчу и не отвечаю. Как моя мать посмела обратиться за помощью в школу. Так унизить меня. Сейчас бог знает, что в голове у учителей, «почему я не живу дома».
– А я давно начала замечать что-то неладное мистер Барнс, – вмешивается Бенсон. – Она мне так нагрубила, но я пожалела девочку из-за трагедии с ее отцом. А не следовало, нужно было сразу взяться за воспитание!
Я сижу, молчу, но мое терпение начинает закипать. Они не понимают, о чем говорят. Что на самом деле жертва тут я. Но Бенсон не затыкается.
– Посмотри на себя, во что ты превращаешься. А одежда?! Рваная майка короткие шорты! Что это вообще? Ты бы голая еще пришла!
– Миссис Бенсон... – говорит директор.
– Заткните свою пасть, – договариваю я, недосказанную фразу директора, по моему мнению.
– Мерзавка, что ты себе позволяешь! – кричит математичка.
Я вскакиваю со стула, в груди бешено бьётся сердце, кулаки сжимаются, и чувствую, как моя злость достигает пика.
– Во-первых, не смейте со мной так разговаривать, а во-вторых, передайте Белле Дейвидсон пусть идет в зад!
Выбегаю из кабинета, и бегу, расталкивая толпу, которая направляется на уроки, после только что прозвеневшего звонка. Пока вдруг не падаю, запнувшись за чей-то рюкзак. Я сижу на четвереньках уставившись в пол, пока не почувствовала руки на своей талии. Это был Ник, он словно снова меня спас. Он поднял меня и посмотрел в мое пустое от разочарований лицо.
– Все в порядке? – спрашивает Макалистер, держа меня одной рукой.
– Увези меня, увези, куда глаза глядят, – еле слышно говорю я и вижу, как в его глазах мелькнуло удивление.
Он берет мою руку и ни слова не сказав, ведет за собой во двор школы. Мы садимся на мотоцикл и отъезжаем. Просто едем. В никуда. Пейзажи меняются, но я совсем не обращаю внимания. Просто думаю обо всем. В голове ураган. Хочется исчезнуть, чтобы время остановилось и больше ничто из моей ужасной жизни меня не тревожило. Мы резко останавливаемся, и я возвращаюсь в реальность.
– Где мы? – спрашиваю брюнета.
– Одно из моих любимых мест, – прошептал нежным голосом Ник и медленно слез с железного коня. Я за ним.
Осматриваюсь по сторонам и вижу лишь беспроглядный лес и длинную трассу, по которой мы приехали.
– Ты хочешь затащить меня в лес?
Ник берет мотоцикл и закатывает его в лес за куст, накрыв ветками деревьев.
– Идем, кукла, – протянув руку, как приглашение в невиданные дали, заманивает он.
Мы идем уже десять минут и болтаем о разной ерунде. Он смешит меня, чем поднимает мне настроение, унося от грустных мыслей. И наконец, мы выходим на небольшую полянку, усыпанную фиолетовыми маленькими цветочками и огороженную вековыми деревьями. Мы спускаемся чуть ниже поляны, где как маленький фонтанчик брызжет ключевая вода.
– Ник, как ты нашел это место? – спрашиваю я и подхожу, чтобы потрогать воду.
– Мой дедушка был художником, довольно неплохим. Он часто искал красивые пейзажи и иногда брал меня с собой. – Макалистер смотрит на меня, – Также он искал красивых натурщиц.
Я улыбаюсь ему в ответ, пытаясь не встречаться с ним взглядом.
– А где сейчас твой дедушка? – любопытствую я.
– Его больше нет.
– Прости. Мне жаль.
– Все в порядке, я вспоминаю о нем лишь хорошее. И когда люди говорят о нем, будоражат лучшие закоулки моей памяти, – говорит Ник и садится на траву.
– Почему ты привез меня именно сюда?