Вынужденная бессонница приводила меня к истерикам и срывам, аппетит пропал совсем. Никого не хотелось видеть. Но Тим так и не отходил от меня, что было весьма странно. Как только Люба терпит все это? Мы больше не разговаривали о наших отношениях, Тимоша делал вид, что ничего не произошло, что у нас все по-прежнему.
Я же больше молчала, отказываясь общаться. Снова выстраивала стену вокруг себя, не собираясь никого впускать в свой внутренний мир, кроме своего ребенка. Тим, глядя на меня, тоже отдалялся, все меньше целовал, видя, что восторгов больше нет. С моей стороны. И только я знаю, как тяжело мне было не отвечать на его ласки.
Но я решила, что не имею права лишать Тимошу нормальной жизни, пусть любит свою Любашу, пусть рожают с ней здоровых детей. А я буду любить своего малыша, возможно больного и ущербного, но он мой! От любимого! Положив руку на свой, еще плоский живот, задыхалась от счастья. Вот оно, мое счастье, под моей рукой…
Через три недели после неудавшегося побега меня навестил следователь. Бесцеремонно зашел в палату, пододвинув стул вплотную к кровати, уселся на него и впился в меня своими белесыми маленькими глазками.
- Шатилова Ева Александровна? Я следователь по вашему делу – Юрий Владимирович Пересунько.
- Здравствуйте. Какое дело? Я не писала заявления, – я немного приподнялась, оперлась спиной на подушку. Сегодня я была одна, Тим уехал на квартиру, готовил ее к моему приезду, через три дня выписываюсь. Брат тоже по делам отправился.
- Все правильно. Господин Сироткин написал заявление на вас. На вас завели дело за похищение его коня, дорогостоящего и ценной породы. А также за нападение на господина Сироткина месяц назад. Вы нанесли ему несколько ударов тупым предметом по голове, причинив его здоровью вред средней тяжести. Медицинское освидетельствование прилагается.
- Интересно, меня расстреляли его охранники, когда я забирала у него своего коня, дорогостоящего и ценной породы! И я еще виновата? А он рассказал полиции при каких обстоятельствах я нанесла ему удары тупым предметом по голове? Рассказал, что он в тот момент пытался изнасиловать меня? – у меня от такой несправедливости аж скулы свело.
- Вы вправе подать встречное заявление. Только не забудьте факты предоставить. Да, и предъявите документы на коня, чтобы не обвинять зря уважаемого господина.
- Но этот уважаемый… господин, он сжег все мои вещи, а там были и документы на коня и ценные для меня вещи!
- Свидетели имеются? Доказательства? – неприятный мне человек скалил в ухмылке свои неровные желтые зубы, не сомневаясь в своей правоте.
- Свидетели есть! Навалом!
- Ну тогда вам нечего бояться. Только не забудьте доказательства, желательно фото, где господин Сироткин кидает в огонь именно документы на коня. Ну и ваши вещи. Может он просто мусор сжигал. Мой вам совет – наймите адвоката, а то… скажите спасибо, что мы вас потревожили только через три недели, дали вам время оправиться. Удачи, Ева Александровна!
Следователь вышел, а я все смотрела на дверь, за которой он исчез, не в силах поверить в этот бред. Доигралась Ева, ты теперь подсудимая! Дверь снова открылась, довольный Дениска, блестя синими глазами приземлился на стул, на котором до него сидел наглый Пересунько.
- Эт че за хмырь вышел отсюда?
- Пересунько Юрий… Владимирович, кажется. Следователь.
- Так по твоему делу другой следак, Никифоров Славян, классный мужик, кстати. Мы решили тебя пока не тревожить, рано еще, – настроение у брата веселое, прямо радужное. Наверное, с Лесей болтал по мобильнику. Они вроде помирились, когда она приезжала.
- Это по другому делу. На меня завели дело, – я рассказала все брату, все же легче не одной. Оцепенение проходило, появились мысли, что нужно делать что-то. Я не сдамся, хоть и доказательств нет.
- Вот сволочь! Надо было мне его грохнуть все-таки! Таким тварям не место в этом мире, – довольное выражение пропало с лица Дениски, уступив место праведному гневу. Он вскочил со стула и стал ходить по комнате из угла в угол.
- Не надо руки марать об него. Тем более он отец тебе.
- Ты хоть не начинай! Никто он мне. Быть отцом заслужить нужно. Ну ладно, посмотрим кто кого! Ева, я сейчас нашего следователя приглашу, хорошо? Порешаем! – Денис отошел к окну и достал мобильник. – Привет, это Денис. Слав, проблемы у нас. Как ты и предполагал… ага, подъезжай, сестренка переживает очень… да, давай.
Надо же – сестренка! Не привыкну никак, всю жизнь одна, а тут брат, да еще такой деловой. Красавец! Денис хотел рассказать мне все про эту историю с банкиром, почему меня взялись охранять, почему-то еще семь лет назад. Но мне было не до историй. У меня было чувство, что я так полностью и не вернулась из той темной комнаты, она иногда снилась мне. Чувство, что я уже не там, но еще не здесь…