Вокруг не было видно ни души, но в здании кто-то жил. Вскоре я познакомился с обитателем - на меня смотрели 2 ствола 8калибра-солидная артиллерия на убойной дистанции 4 шагов даже для экзоскелетного комбеза. Обладатель сего охотничьего раритета был крепкий пожилой человек в ватнике с петлицами, перетянутом ремнём с патронташем, черных же форменных галифе, яловых сапогах. Из под треуха, с чуть распущенными завязками выбивались русые с проседью волосы, лицо морщинистое, цвета дерева, крупный нос и карие, насмешливые глаза, лицо окаймляла ухоженная окладистая русая борода. Обладатель бороды и раритета молодцевато крякнул и сказал:"Откель будешь, паря?"
– Из лесу, вестимо-цитатно ответил я и улыбнулся.
– Это я и сам вижу. Лес он живой, мерзавцев да бандитов не любит. Да и привёл тебя Хранитель - я видел. Но порядок быть должон.
– Из Лиманска. Попал в пузырь и очутился в лесу. Там меня чуть серый кровосос на зуб не попробовал, да химера спасла.
Лесовик покачал головой и опустил ружьё.
– Не спроста это, паря. Они этот лес берегут. Ну заходи в хату, чайком побалую. В ногах, оно, правды нетуть.
– Нет её и выше-снова в голову лезли цитаты.
Мы поднялись на второй этаж. Окна комнаты смотрели на опушку леса. На подоконнике лежал мощный бинокль, в стойке стоял карабин-централка, два стула, аккуратно заправленная панцирная кровать с никелированными "шишками" в изголовье да стол.
– Ну, садись паря, рассказывай.
Я рассказал ему часть истории, кое чего умолчав. Лесничий слушал не перебивая. Закончив, я посмотрел на него.
– Пузырь, гришь. Знакомое дело. Тут месяца три назад побрел я к Военке, там есть лагерь нейтральных. Мы с ними вроде как торгуем - они мне консервы да сахар, а я где советом, где артефакт подброшу. Вроде обчества, а то одичаешь тут. Ну, значить, брёл я да набрёл в пузырь - никак с места того не уйду. Куды не пойду - как проклятый на том же месте. И тут мне Зона артефакт подарила. Выглядит как шар - он то мне путь и подсказал. Только вышел то я из пузырю, а тут бандиты. Ружьё да всё что было у меня отобрали, да отпустили.
– А далеко?
– Да нет, километра три у них чтой-то вроде стоянки. Грабят вольных, пакостят по мелочи. Пару раз ещё ко мне наведывались, но с божьей помочью отбился. Вот этот артефакт у них и остался. Он красив сам по себе, да в бестолковых руках бесполезен, только светится как лампа. Принеси-помогу выбраться. А теперь чайком побалуемся.