— Но думаю, что к своему появлению там, ты будешь уже готова отражать их удары, — уверенно улыбался Кассиан своей невесте. — И я всегда буду рядом, чтобы защитить тебя.
— Едва ли это возможно, — спокойно произнесла Анна. — Ты не будешь сидеть подле меня, спасая от коварных придворных, которые пожелают потешиться надо мной. Но ты прав — я вполне смогу защитить себя сама, — уверенно заверила его девушка, чуть улыбнувшись.
— Не сомневаюсь, — хмыкнул Кассиан.
Ни разу принц не показал ей своего пренебрежения, ни разу не попытался стать лучше в глазах тех, кто ожидал от него иного поведения. Это ему должны были подчиняться, а не он предвзятости своего народа.
— Тебя не беспокоит, что ты теряешь авторитет в их глазах? — поинтересовался как-то Лео.
— Это невозможно. Я их принц, будущий повелитель. Едва ли они найдут в себе смелость усомниться во мне.
— Анна — человек. И по их мнению ты должен ненавидеть ее яростнее всех, ведь она — навязанная невеста, ваш союз — гарантия мира между ваши странами и только. От тебя ждали неохотного желания выполнить этот договор, а никак не стараний очаровать свою нареченную. Ждали, что ты, скрипя зубами, будешь общаться с ней, если вообще будешь, и даже не станешь смотреть в ее сторону без необходимости.
— Я не обязан оправдывать их ожидания. Будь это так — и мне никогда не стать императором, как и моему отцу. Мы правители. Нам подчиняются, а не мы — им. Народ всегда не устраивали методы моего отца, его действия. Его осуждали и боялись. Но его уважают за все это, потому что, в конце концов, это привело к расцвету нашей страны, к их расцвету. Они живут в довольстве и достатке, защищены от внешних угроз и процветают. И ради этого готовы закрывать глаза на некоторые неудобства, без которых невозможно то или иное решение. Здесь, в Академии учатся юнцы, практически дети. Они воспитывались на ненависти ко всей расе людей, в них кипит злоба и ярость при одном только виде человека. И с возрастом это не пройдет. Но с возрастом придет понимание того, что ненависть — не главное. Что есть благоразумие, мудрость, что куда важнее быть нейтральным — хотя бы внешне. Что же касается Анны — тут дело не в том, что она человек. А в том, что она — наследница престола. И они обязаны выказывать ей уважение и почет. Это злит их. Они будут склоняться перед ней, люто ненавидя. И во многом будут обвинять меня в том, что я не указал ей иного места.
— Например, у своих ног? — хмыкнула спокойно Анна, слушая Кассиана.
— Именно. Они считают наш брак формальностью. Я же сделаю его настоящим, — и он мягко коснулся губами ее руки, что поднес к лицу, глядя в глаза своей невесте.
— Зачем тебе это? — снова полюбопытствовал Лео. — Ну, кроме того, что ты очарован своей невестой, — улыбнулся юноша.
— Не знаю, — честно ответил принц, беззаботно улыбаясь. — Вероятно, я не желаю, чтобы моя семья походила на одну из тех, что я вижу при дворе. Браки, основанные на корысти, интригах и выгоде не заканчиваются ничем кроме обоюдной ненависти и презрения. Холодность и расчет — не то, что я желаю видеть в своей семье. Этого мне будет достаточно в политике. К тому же, брат с детства прививал мне именно такие мысли. И сейчас они стали моими собственными — едва ли могло быть иначе, помня его настойчивость, с которой он мне твердил об уважении к своей будущей жене-человеку — хмыкнул демон.
Эти слова принца оказали на Анну интересное воздействие. Она была польщена, уверена в их правдивости и они ей понравились. Было безумно приятно понимать, что то, что она чувствует к принцу — взаимно. Очень приятно. Но вместе с тем эти добавляло сложности в ее отношения с Хасином.
Она буквально разрывалась между ними. Перед каждым чувствовала вину, когда находилась в обществе другого, получая при этом удовольствие от общения. И если Хасин был в курсе происходящего, то Кассиан — в абсолютном неведении. Но стыдно было перед обоими — за себя, что разрывалась от переполняющих и пугающих ее чувств, не в силах отказаться ни от одного. И даже в стыде начала находить нотку остроты, что щекотала нервы.
— Чего ты хочешь, Анна? — хмуро спросил Хасин, когда они зашли на полигон, и он повернулся к ней лицом, серьезно глядя на нее. — Чего ты ожидала от наших с тобой отношений? Едва ли они хоть когда-либо станут подобием твоих с Кассианом, если ты ожидала этого. Я не могу улыбаться тебе, не могу держать тебя за руку и просто смотреть на тебя дольше необходимого.