Кассиан так же принял подобающий вид, надев свою парадную форму адепта Академии и, как полагалась по статусу, стал чуть впереди брата перед крыльцом замка, где некоторые преподаватели и студенты ждали своего императора. За спиной Хасина выстроились Раф, Джай, Данис и Хишам — их родители занимали места в Совете Лордов, и вскоре уступят их своим наследникам.
— Ты знаешь, зачем он приехал? — тихо, только для Хасина, прошептал Кассиан, глядя вперед, где медленно раскрывались ворота перед гостями.
— Догадываюсь, — задумчиво ответил Бастард, с прищуром глядя туда же
— Мне стоит беспокоиться? — спокойно полюбопытствовал брат.
— Нет. Тебя это не касается.
— Хорошо, — с видимым облегчением произнес принц.
— Что ты натворил? — тут же заметил подвох Хасин.
Он требовательно посмотрел на быстро обернувшегося к нему брата, вопросительно и выжидательно вскинув бровь.
— Ничего, что должно было его так удивить, и ради чего он мог бы сорваться из дома. Причем не один, а со всей этой сворой, — проворчал Кассиан.
— Что? — настойчиво повторил Бастард.
— Я попросил у него кольцо рода, — тихо ответил Кассиан.
Гости, во главе с императором на королевском эрхе, уже подошли к ним, и Хасину, Кассиану и всем за их спинами пришлось склониться в поклоне перед своим повелителем, который торопливо спешился и направился к ним. Беловолосый демон поблагодарил момент, который позволил ему взять себя в руки после слов брата, и убрать с лица потрясение, которого не сумел удержать и скрыть.
Кольцо рода — особая реликвия в семье императора. У каждого рода были свои драгоценности, которые имели историю, значение, несли какие-то традиции и напоминания. В роду Шахгар кольцо было обручальным. Его надевали невесте в день помолвки. И значить это могло только одно.
Со скупой, но все же улыбкой на лице Алиман подошел к Кассиану, заставляя его выпрямиться, и крепко обнял сына, нарушая этикет. Подданные были почти смущены подобным проявлением нежности отца к сыну — едва ли император был когда-либо так открыт в столь широком кругу. Наоборот — он славился холодностью и отстраненностью. Все знали, что Алиман любит Кассиана — не мог не любить. Но никто никогда не видел проявлений этой любви. И сейчас потрясенно наблюдали за этим. Сам Кассиан несколько опешил от столь яркого приема, но быстро взял себя в руки. А Хасин за его спиной лишь понимающе едва заметно хмыкнул, догадываясь, что задумал отец. Все встало на свои места в этот момент: его появление в Академии после того, как Кассиан обозначил свои намерения в отношении своей невесты, свита за спиной императора, которая тоже была несколько обескуражена, слишком доброжелательный вид отца. Что ж, будет интересно высказать свое предположение отцу чуть позже и увериться в своих догадках.
Алиман не остановился на этом нарушении этикета. И еще больше шокируя публику, шагнул к Хасину с тем же намерением. Беловолосый демон тоже опешил, оказавшись в объятьях отца, но моментально взял себя в руки, сдержанно обняв его в ответ, и краем глаза отмечая, как придворные перед ними досадливо и презрительно скривили лица и поотводили глаза. Насмешливо изогнув губы в ухмылке, Хасин произнес:
— Добро пожалось, отец, — окончательно пренебрегая этикетом по задумке Алимана.
— Не ожидал столь официального приема, — хмыкнул император, повернувшись к Ринару, с которым они учтиво склонили головы друг перед другом.
Хасин только бровь выгнул на эту откровенную ложь, но промолчал, лишь переглянувшись с тоже все понявшим принцем.
— Не стоило отрывать студентов от их занятий, — Алиман махнул рукой, и адепты тут же ушли на уроки. — Не могли бы вы позаботиться о моих придворных? — он снова посмотрел на Ринара и еще нескольких преподавателей, явно давая понять, что представление окончено и больше ему нет дела до своих сопровождающих.
Черный кивнул и направился в сторону гостей, которые все еще прибывали, оставляя императора с сыновьями.
— Хочу поговорить с вами обоим, — убрав слащавое выражение счастья с лица, Алиман серьезно посмотрел на сыновей.
— Конечно, — Хасин указал рукой к замку, поднимаясь по ступенькам и направляясь к своему кабинету.
— Что происходит? — сразу же спросил Кассиан, с трудом понимая происходящее: поведение отца, вообще его появление со свитой в Академии, этот странный и непонятный спектакль.
— Надоело ждать? — понимающе хмыкнул Хасин, снимая мундир и небрежно отбрасывая его в сторону.