— Готова? — подмигнула подруге рыська, а принцесса еще раз нерешительно посмотрела на свое отражение.
Главный зал Академии был наполнен адептами и гостями. Играла музыка, слышался смех, а зимние декорации довершали сказочный образ: с потолка падали снежинки, не долетая до людей, растворяясь в ничто над их головами; сверкали мельчайшие фонарики и звездочки, кружась вихрями то тут, то там. Атмосфера поистине была волшебно-зимней. И студенты наслаждались ею, как умели и могли. Пары скользили в танце под сменяющуюся музыку, юбки и плащи развевались за спинами танцующих при очередном резком пируэте. Кавалеры приглашали своих дам, а те не могли устоять перед обаятельными улыбками и сверкающими глазами.
Хасин смотрел на всю эту мишуру скучающим взглядом. На возвышении возле одной из стен, где за праздником наблюдали несколько преподавателей и гостей, стоял и император. Чуть в стороне от остальных они беседовали с сыном. Никто не смел нарушить их уединенность, а придворные лишь бросали на них косые взгляды, когда Алиман не мог видеть: никому не нравилось то внимание, что повелитель оказывал своему Бастарду. Так было всегда — это раздражало, выводило из себя и доводило до бешенства всех тех, кто терпеть не мог старшего сына императора. Никто не понимал привязанности Алимана к Хасину, напрочь все отказывались признавать очевидное — отношение государя не изменится к сыну ни при каких обстоятельствах. Беловолосый демон всегда будет для отца предметом гордости, всегда будет первым в его глазах, и всегда он будет стоять за его спиной, продолжая раздражать весь мир.
— Перед отъездом я бы хотел обсудить с тобой еще один вопрос, — рассеянно начал Алиман глядя вниз, где танцевал Кассиан.
Туда же периодически посматривал и Бастард, однако не выдавал ничего из того, что бушевало внутри при виде этой пары. Анна была прекрасна. Она была неотразима и блистательна. Но в первую очередь не потому, что выглядела так, а потому, что это было внутри нее. Этот свет, это пламя, которое не давало взгляду оторваться от сияющих голубых глаза и нежной улыбки. А причиной этого всего сегодня был ее принц. Как только эти двое встретились в зале, все вокруг перестали существовать для них обоих. Весь вечер они не отходили друг от друга ни на шаг. Кассиан глаз не мог отвести от своей невесты, а Анна утопала в обожании и сверкании синих очей. Сегодня всем и каждому они оба доказали и показали свое отношение друг к другу: уважение, почитание, доверие, любовь. И пусть в глазах принца не было еще последнего чувства, путь он еще не знал как это — любить, там было море всего, что пока возмещало этот недостаток: страсть, желание, притяжение и восхищение.
Анна была смела сегодня как никогда, и не только в выборе наряда. Ее поведение, взгляды, улыбки и смех давали всем и каждому понять, что она знаете себе цену, знает свое место и положение. Сегодня она была поистине принцессой, а рядом со своим принцем настоящей королевой. Но больше всего она была сосредоточена на своем кавалере. Ему дарила улыбки, с ним смеялась, ему смотрела в глаза влюбленно и не скрывая своих чувств. Она кокетничала и дразнила, заигрывала и флиртовала с Кассианом, отчего его глаза то и дело полыхали алым, заставляя девушку довольно улыбаться. И это дало всем вокруг ясное объяснение, что принц принадлежит ей безраздельно. Как только Анна появилась в зале, больше ни на кого синеглазый демон даже не взглянул. В стороне от Хасина пылала праведным гневом великолепная Лидия, немало и других отверженных бросали на пару завистливые и злобные взгляды. Но им ни до кого не было дела. Только вдвоем, тесно переплетая тела в танце, бросая вызов глазами, играя и наслаждаясь это игрой, Анна и Кассиан были сосредоточены лишь на себе. Плевать на императора, плевать на возлюбленного, плевать на фаворитку и прочих поклонниц и поклонников. Слишком близко, слишком интимно, порой даже эротично. Они словно были одним целым в музыке: если Анна отступала, Кассиан тут же нагонял, если он уходил — она манила его назад. Они играли с огнем, когда почти касались губ друг друга, не дойдя ни единого раза до конца. Их поведение, их взгляды показали всем вокруг, особенно гостям, что между ними двумя не просто долг, но страсть, притяжение и желание. И что это не мимолетно.