В самом центре располагался Вайтран, самые ближайшие города к нему – Фолкрит, обозначенный гербом с головой оленя, и Морфал, отмеченный узором из трёх переплетённых линий. Севернее и дальше столица Скайрима – Солитьюд со щитом с головой волка на гербе. Сразу всплыли в моей памяти страшные истории про королеву Потему, которые мне рассказывал дед. Вдоль побережья на запад тянулась надпись – Море Призраков. Оно омывало побережье Данстара, с рассветной звездой, похожей на крест, и Винтерхолда, на гербе которого была изображена корона с тремя зубьями. Виндхельм, обитель Ульфрика Буревестника, отмечала голова рычащего медведя. Он располагался на северо-западе провинции, а южнее находились владения Рифта, на гербе которого красовались два скрещенных клинка. На самом востоке Скайрима среди гор Предела лежал Маркарт, отмеченный изогнутыми бараньими рогами. По всем владениями находились также небольшие деревушки и чернели угольные отметки, оставленные, по всей видимости, самим Фаренгаром. Одну из них я узнала сразу – тот самый Ветреный Пик, о котором Хадвар по пути рассказывал страшилки.
– Вот это провинция! – с интересом дотронулась до синего флажка около Данстара, и он отвалился. – Ой, прошу прощения! – я сделала попытку воткнуть флажок обратно, но тот снова упал.
– Оставь себе, – махнул рукой Фаренгар. – Площадь Скайрима велика…
– А сколько здесь всего растёт! Могу себе представить! – восхищённо произнесла я, пытаясь незаметно положить флажок на угол стола мага.
– Ты из Сиродила, насколько я понимаю?
– Да, недавно неудачно переехала в Хелген.
– Расскажи мне всё о драконе! Какой он был? Цвет, размер, количество шипов на голове? Он двурогий, как Нуминекс? – Фаренгар так сыпал вопросами, что я едва успевала отвечать.
– Вроде двурогий… Я это плохо помню. Кто?
– Дракон Нуминекс, пленённый здесь давным-давно королём Олафом Одноглазым… Это его голова висит над троном ярла.
– Чья? – перепугалась я. – Олафа?
Фаренгар провел рукой по глазам и обречённо выдохнул.
Выдав магу всё, что знала и запомнила, поняла, что тоже хочу о многом его расспросить. Однако, он, подобно прочим магам, неохотно делился знаниями. В конце концов, он изрёк сакраментальную вещь, от которой я едва ли преждевременно не поседела:
– Мне нужно, чтобы ты сходила в Храм Ветреного Пика и достала оттуда драконью скрижаль, которая там лежит, а может и не лежит… Конечно, там может быть опасно.
– Фаренгар, – теперь настала моя очередь складывать руки на груди и пронзать его долгим тяжелым взглядом. – Кажется, ты смотришь на меня, а видишь короля Олафа Одноглазого, пленившего дракона Нуминекса, чья голова висит над троном. Я – алхимик, а не Соратник! Если нужно исследовать руины, найми лучше их… Я здесь только потому, что обещала жителям Ривервуда.
– Стало быть, не пойдешь? – переспросил маг, растерявшись. – Даже за награду?
– Смерть не стоит наград, уж извини, – я развела руки в стороны.
– Я продам тебе защитные чары, – предложил Фаренгар. – Со скидкой! Отдам Дубовую плоть за сто двадцать септимов!
– Не многовато? – кажется, это заклинание какой-то другой Школы магии. Иллюзии что ли?
– За сто, – вздохнул маг, и вытащил из-под стола книгу в кожаном коричневом переплете с изображением дерева.
«Изменение», – я с недоверием смотрела на книжку. Отдать почти все деньги за знания?
– По рукам, но я не полезу ни на какой Ветреный Пик! – я, скрепя сердце, потянулась к своим септимам. – Ты же понимаешь, что я там помру, да?
Фаренгар пораскинул мозгами, а я уверена, что они у него были, и отстал.
– Сделка отменяется, – недовольно буркнул он, сгребая со стола книгу заклинаний.
– Джулия Октавия? – окликнул меня советник. – Ваша награда здесь.
Я попрощалась с магом и его книгами, и поспешила к имперцу, бросив последний взгляд на карту Скайрима.
– Ярл высоко ценит вашу заслугу и премного благодарит… – монотонно забубнил учтивый Провентус. Я с открытой улыбкой приняла награду и побрела к выходу из Драконьего Предела, терзаемая одним единственным вопросом. Сколько мне дали денег?
Кошель увесистый, наверное, там около сотни. Что ж, на комнату в таверне точно хватит, но что если не снимать комнату, а наняться в помощницы на кухню?
Мечты о грядущих заработках меня радовали и согревали. Моё бытие меня уже не так удручало.
День склонился к закату, со стороны Йоррваскра раздавался лязг мечей и смех тренирующихся наёмников. Сверху, с лестницы Драконьего Предела, окинула взглядом спокойный город, лежащий передо мной. Вспомнила Хелген и почувствовала, как сердце уколол страх. Представила на мгновение, как дракон уничтожает это мирное место, а по спине пробежал неприятный холодок. Борясь с тёмным наваждением, пугающим и неотвратимым, захватившим весь разум, я спустилась вниз к храму Кинарет и коснулась шершавой коры цветущего дерева.
«Боги нас защитят!» – мысленно уверив себя в том, что высшие силы точно нас не оставят, покосилась на проповедника Талоса, всё ещё надрывавшего глотку. И куда, спрашивается, смотрит стража?
На рыночной площади стало гораздо меньше людей, чем было пару часов назад. Взглянув на прилавок с мясными вырезками, ощутила, что голодна как волк, и таверна, пусть даже я туда иду наниматься, будет очень кстати.
В зале «Гарцующей Кобылы» меня оглушило пение нескольких наёмников аккомпанирующих барду:
– За юность мы пьём! Прошлым дням наш почёт!
Голоса их были пьяные, в тон они не попадали, но пели с душой, громко и рьяно, тряся над головами кружками и пританцовывая на месте. Оживлённое местечко, что и говорить, не какая-то там деревенская забегаловка!
Сквозь басы нестройного хора доносились отчётливые звуки драки. Я несмело прошла к стойке трактирщицы и заметила, как в дальнем конце зала огромная женщина, на голову выше меня, в стальном пластинчатом доспехе приподняла за грудки какого-то щуплого доходягу, который, видимо, по глупости своей вздумал к ней пристать, и швырнула его на стол, разломав в щепки хлипкую мебель. Вышибала стоял рядом и громко ржал над всем этим, вместо того чтобы разобраться с нарушителями порядка.
– Наливай! – завопил пьяница в обносках, стуча жестяной кружкой по стойке.
Ошалев от ужаса, забыла, зачем сюда пришла. Трактирщица, нордка средних лет в простом платье с фартуком, заметив меня, наполнила кружку пенистым душистым элем и поставила передо мной.
– Добро пожаловать! – приветливо улыбнулась она, словно вокруг не творятся бесчинства. – Ищешь, где перекусить?
– Меня зовут Джулия Октавия, – представилась я. – Мне нужна оленья отбивная с печеным картофелем и работа кухарки.
– А ты готовить-то умеешь? – наклонилась ко мне хозяйка.
– Я уже работала кухаркой, – на всякий случай решила не уточнять, где именно. – Если не кухаркой, то могу быть официанткой или посудомойкой… Я всё по хозяйству умею.
– И сколько ты хочешь за свою работу?
Я некоторое время выжидала, прежде чем ответить. Наемники позади меня закончили свою песню, завопили, кто во что горазд, засвистели и захлопали. Когда крики стихли, я облокотилась на стойку:
– Спальное место и чаевые.
– Звать меня Хульда, – сказала трактирщица, а после кинула быстрый взгляд в толпу. – Садия! Подойди сюда, милая!
Я обернулась. Через весь зал к стойке, покачивая бедрами и уворачиваясь от ловких рук наемников, тянущихся к женским прелестям, неторопливо плыла симпатичная стройная редгардка примерно моего возраста с тёмной шоколадной кожей и короткой стрижкой.
– Да, госпожа, – голос этой девушки прозвучал сладко и тягуче как расплавленная карамель. Даже у меня во рту почему-то сделалось приторно.
– Это Джулия Октавия. Будет жить с тобой в комнате и помогать мне на кухне. Объясни ей, как у нас всё устроено, и выдай фартук из сундука.
========== Глава пятая. Неудачный день ==========
Рьяный и настойчивый стук в дверь повторялся по три глухих удара с частой периодичностью.