Спуск вниз, находящийся следом за освещённым коридором, привёл в помещение, оплетённое золотистыми трубами, как огромными корнями. Внутри труб будто что-то шевелилось, переползало, перетекало. Вместе с лязгом огромного насоса, мерно движущегося вправо и влево, слышалось, как журчит вода.
Я положила ладонь на трубу, висящую слева, и отдёрнула руку – металл оказался обжигающе горячим!
– Вот почему тут так тепло, – догадалась я. – Вода внутри труб греет весь город…
Эйрин улыбнулся мне и открыл рот, чтобы что-то сказать, но не успел издать ни звука. Его перебило нечто, негромко лязгающее, перемещающееся верхом на катящемся шаре и целенаправленно движущееся прямо к нам. Такой человекообразный механизм мне уже доводилось видеть в Подкаменной крепости. Вытянутая металлическая голова, грозное тисненое лицо, треугольный панцирь, закрывающий сердце механизма. На одной руке крепился тонкий выдвижной клинок, на другой арбалет с заряженным болтом. От тонкого золотистого тела с искусно сделанными сочленениями суставов тянулись две полусогнутых ноги, соединяющихся с раскрытыми створками шара, движущегося подобно колесам.
– Сфера, – прошипела Мьол.
Эрандур бросил в механизм заклятием огненной стрелы, и что-то внутри конструкции зачадило чёрным вонючим дымом, вырвавшимся из-под корпуса.
– В них масло! – данмер отпрянул в сторону. Я попятилась назад, к подъему в предыдущий зал, а дымящаяся сфера продолжала катиться и целиться в нарушителей спокойствия Мзинчалефта. Болт просвистел в воздухе и срикошетил от трубы в сторону, закрутившись над моей головой. Я инстинктивно наклонилась, прикрывая голову руками. Эйрин отбежал назад и замер на подъёме, выставив перед собой клинок. Мьол попыталась атаковать, но клинок стремительной сферы чиркнул по боку воительницы, и она болезненно вскрикнула. Эрандур сотворил ещё пару заклинаний, наверное, в надежде, что масло поскорее выгорит, но дым сделался гуще, заполняя всё вокруг едким, щиплющим нос и горло запахом.
– Я отвлеку её! – крикнул жрец, отходя со сферой вглубь руины и уклоняясь от вспарывающих воздух ударов смертоносного лезвия.
Мьол, тяжело дыша, держалась за кровоточащий бок. Я сразу бросилась к ней. Лезвие распороло поддоспешник Львицы ровно под кромкой нагрудной пластины и, судя по хлещущей крови, рана была глубокой.
– Бегите, – жмурясь от боли, умоляюще прошептала она. – Уведи отсюда Эйрина…
– Да подожди ты умирать! – прорычала я, призывая целительный свет. Лезть за зельем в кошель было некогда. Откинув Ваббаджек в сторону, я сосредоточилась на ране Мьол, а Эйрин, вдруг издав то ли отчаянно-воинственный, то ли воинственно-отчаянный клич, поднял над головой меч и побежал в атаку.
Что конкретно он собирался делать, наверное, было неизвестно даже ему самому. Он пронесся мимо нас с Мьол, домчался до сферы и начал бить по панцирю клинком, высекая рыжие искры.
– Уйди отсюда! – рявкнул на него Эрандур, но парень словно ослеп от собственной ярости.
Пока я сидела в целительном трансе, останавливая кровотечение воительницы, уследить за битвой было довольно сложно. Данмер, изловчившись, вонзил меч в куда-то середину механизма под глухой панцирь и движения сферы замедлились. Эйрин тоже понял, что надо бить не наотмашь, а колющими ударами пытаться выявить слабое место в конструкции.
Мьол вдруг ухватилась за моё запястье и произнесла:
– Спасибо. Достаточно тратить силы…
Я очнулась от транса и посмотрела на неё. Львица улыбалась, но как-то иначе. Не хищно, не задорно, и даже не самонадеянно. Её улыбка была тёплой. Так обычно улыбаются друзьям. Так я улыбалась Эрандуру.
Прервав транс, я схватилась за её липкую от крови ладонь и помогла подняться. А обездвиженная двемерская сфера с грохотом рухнула на пол, источая вокруг себя неприятно пахнущий дым. Эйрин отпрянул от нее, и его тут же вырвало. Эрандур сорвал с головы шлем, жадно ловя ртом воздух. По его щекам текли слёзы.
– Плохая была мысль, – прохрипел данмер, стащив с руки перчатку, и вытер залитое потом и слезами лицо. Эйрин у противоположной стены тяжело дышал и его немного трясло.
– Тебе не впервой, – озлобленно фыркнула я.
Мы обменялись тяжелыми, но недолгими взглядами. Смотреть на него не хотелось, сразу вспоминалось все, что произошло. Даже ни сколько в Храме Призывателей Ночи, сколько после. Ведь я-то пожертвовала стольким ради него, а он… А он этого не стоил. Конечно, он тоже не раз меня выручал, но жрец знал, в чём виноват, а я все это время глядела на обманщика, возводя его в ранг легендарного героя. И вообще, спасённый мир это моя заслуга. Данмер тогда, как обычно, хотел сбежать.
Стряхнув с себя раздражение, опутавшее разум словно паутина, я отпустила руку Мьол и подобрала лежащий в сторонке Ваббеджек.
– Тебе надо выпить зелье, – посоветовала я нордке и полезла в кошель за снадобьем. – Это ускорит процесс заживления.
– Джулия, – она странно взглянула на меня, словно не поняла произнесённых слов, – ты уже меня исцелила… Не стоит понапрасну расходовать лекарства. Они ещё пригодятся.
Я пожала плечами и убрала уже найденное зелье обратно. Львица была права, но это ничуть не убавляло моего волнения за её состояние.
Мьол, придерживаясь за бок, медленно подошла к Эйрину и рыкнула:
– Глупец! Тебе нужно было спасаться!
Он ревниво взглянул в лицо хищнице, взвился с места как ужаленный и выкрикнул:
– Нет! Я решил, что пойду с тобой до конца! Так тому и быть, – от таких речей даже Мьол слегка опешила. Я и вовсе не ждала, что в парне проснется столь дикая ярость и он кинется бить сферу, зная, что не сумеет одолеть её. Что один взмах лезвия или шальной болт могут оборвать его жизнь в одну секунду.
Я так когда-то бросилась на фалмеров в ледяной пещере, чувствуя, что без Эрандура не выживу.
– Ты нужна мне ничуть не меньше, чем я тебе! – выпалил вдруг Эйрин, но вздрогнула не воительница, которой были обращены эти отчаянные слова, а мы с Эрандуром, по-прежнему стоящие в разных сторонах зала.
Мьол покачала головой и подняла оружие.
– Мьол, погоди, – я спохватилась и догнала её. – А как мы потом выберемся?
– Из руины есть второй выход. Тот, по которому я и сбежала в прошлый раз, – спокойно ответила она. – Но чтобы до него добраться, придётся придумать, как обойти то неуязвимое двемерское чудовище.
– Что ж ты сразу не сказала?! – вскипела я, остановившись перед воительницей.
Она пожала плечами и также тихо произнесла:
– Было любопытно понаблюдать за вами в такой сложной ситуации, – Львица, обходя меня, покосилась на Эрандура. – Не знаю, что вы не поделили, но придётся забыть об обидах, пока не выберемся на поверхность.
Пришлось подавить возмущение и проглотить все ругательства, адресованные вероломному предателю. Данмер только подобрал клинок и встал, снова готовясь идти первым. Только у Мьол, знающей, чего примерно ждать дальше, были свои планы. Она широкими шагами отправилась к следующему испытанию.
– Зал с рычагами за тем коридором, там не с кем сражаться.
– С рычагами? – нахмурившись, спросила я, стараясь не отставать.
– В прошлый раз я без труда открыла его, но боюсь, со временем рычаги могли вернуться в исходное положение.
– Каким образом? – подал голос догнавший нас жрец.
– Без понятия. Двемеры определённо знали, как защитить свои секреты.
Путь преградила высокая решетка, упирающаяся в потолок. Весь прямоугольный зал, в который мы попали, оказался разделен на части металлическими прутьями, а сквозь них виднелась узорчатая дверь, ведущая в очередную неизвестность. Мы с Мьол остановились напротив каменного постамента, на котором примерно на уровне моего пояса торчал золотистый рычаг с резной рукоятью.
– А вот и он! – Мьол прислонила секиру к стене, схватилась за рычаг и потянула на себя. Я увидела, как побелели костяшки её пальцев и как механизм со скрипом поддался. Внутри колонны что-то защелкало, а решетка, находящаяся слева, плавно поехала вниз. Когда каждый прут пропал в углублениях пола, нордка решительно направилась к следующему рычагу на точно таком же постаменте.