Драко взглянул на нее исподлобья, задержав пристальный взгляд на ее самоуверенном лице. Он недовольно приподнял верхнюю губу, затем подался вперед и вгляделся в текст, а по мере чтения указанного пункта договора его лицо приобретало все более жесткое выражение. Чертова темная магия, пронизавшая весь его род до самого костного мозга.
«Расторжение брачного договора возможно только в случае смерти одного из потенциальных супругов. При отказе одной из сторон от сделки все условия денежного и недвижимого имущества переходят к согласной стороне.»
Драко оторвал взгляд от текста, оставаясь внешне невозмутимым, но внутри все бурлило от того, что его снова пытаются прижать. Он никогда не читал условия брачного договора, не подвергал сомнениям свое будущее, понимая, что все равно это случится в своё время. Но тогда у Драко и не было Грейнджер, не было договора с демоном, и сейчас он не хотел чьих бы то ни было смертей из-за его выходки. Он откинулся обратно на спинку дивана, пригубив виски и подняв глаза на Асторию выразительно изогнул одну бровь.
- Так откажись от сделки тоже.
- Какой мне в этом смысл, Малфой? – она саркастично приподняла уголок губы, также пригубив огневиски. – Моей семье нужен этот брак. Мне нужен этот брак. И ты сделаешь это. Я слишком хорошо знаю, что значит для тебя наследие Малфоев, чтобы просто так его отдать и остаться ни с чем.
Желваки снова задергались на его лице. Он поднял руку и устало потер переносицу. Как все заебало. Не одно, так другое. Конечно, она знала Драко. Он был честолюбив, амбициозен и чертов собственник, чего бы это не касалось. Он не собирался никому просто так отдавать наследие своего рода, даже ради спасения того, кто сам настаивал на этом браке. А если бы он сказал, что титул миссис Малфой проклят, отказалась бы Гринграсс? Для нее семья значит не меньше, чем для него, учитывая, что на протяжении всех этих лет Малфои помогали Гринграсс денежно, основываясь также на условиях данного брачного контракта. И Гринграссы просто не вывезут все свое имущество без денежной поддержки. Придется распродавать имущество, но никто не хотел лишаться собственных владений, и Драко прекрасно понимал мотивы Астории.
Он подумал о Грейнджер. О ее мягкой улыбке, шелковистых волосах и задорному блеску в глазах. Совсем не такой, как у Астории: холодный, презрительный, стальной – очень похожий на его собственный. Этот замок превратится в чертову Антарктику. В его груди защемило. Он понимал, что Гермиона ни за что не согласится быть его любовницей, но и пойти против этого контракта он не мог… Драко решил пойти другим путем.
- Что тебе нужно от этого брака, Астория? – он пристально смотрел на нее.
Она удивленно изогнула бровь и усмехнулась:
- Мне? Всё, Драко. Все по пунктам договора. – пожала она плечом, чуть расслабившись, понимая, что партия практически осталась за ней.
- Откажись от сделки. Заключим новый договор, и я продолжу выплаты твоей семье на тех же условиях, что были в брачном контракте, ты ничего не потеряешь.
Астория звонко засмеялась, как если бы он рассказал очень смешную шутку. Она встала со своего дивана и обогнув столик, присела на подлокотник, положив ему руку на плечо.
- Ты такой забавный, Драко, - он искоса взглянул на девушку, - предлагаешь мне какие-то выплаты, когда я могу стать хозяйкой этого всего, в том числе и твоего состояния, - она подняла руку, провела по его волосам, но он дернулся от неприятного жеста. Улыбка тут же исчезла с ее лица. Она встала с подлокотника и выпрямилась во весь рост, задрав подбородок. – Не думала, что ты настолько запал на грязнокровку. В любом случае, мне нет до этого дела. Сделка состоится, и ты знаешь об этом.
Она его выбесила. Своей настойчивостью, уверенностью, дерзостью и его собственным бессилием. Он не смог взять грех на душу убив директора… Он не был извергом. Да, был жесток в определенном смысле, но убийства – нет. Он не хотел брать и ее смерть на себя.
- Астория, титул миссис Малфой проклят. Любая, кто станет моей женой рано умрет в муках. Ты такой участи для себя хочешь?
Она хмыкнула, ни капли не поверив его словам.
- Удивительно на какие сказки способны люди лишь бы не делать то, чего они не хотят. Или это все во имя любви?
Драко поднялся с дивана, залпом выпив остатки виски:
- Я бы и рад сказать, что это во имя любви, но нет. Это во имя, мать ее, справедливости. Будет справедливо, если я предупрежу тебя о том, к чему ты сама так рьяно стремишься.
Астория криво усмехнулась.
- Что ж, значит свадьбе быть, - она тоже допила огневиски, поставила стакан на журнальный столик и развернулась к выходу.
- И когда тебе восемнадцать, напомни? – кинул ей вдогонку Драко.
- В августе. Двадцать шестого августа. – через плечо ответила та, не оборачиваясь.
— Значит в сентябре свадьбе быть.
***
Гермиона наливала чай на кухне в свою любимую большую кружку, когда услышала громкий хлопок аппарации в гостиной. Вздрогнув от неожиданности, она нахмурилась. Всего нескольким людям она дала доступ на аппарацию в любое время суток, и это были Гарри, Джинни и… не успела выйти из кухни, как на пороге возник Драко, одетый также по-домашнему, только накинул футболку на себя.
Ему до одурения срочно нужно было увидеть ее и ждать утра он не мог.
Их глаза встретились: ее – немного испуганные от неожиданности и взволнованные таким резким появлением, а его – растерянные и… с плохо скрываемыми отголосками боли. Что могло случиться за день, который они не виделись?
Ничего не говоря, Драко обхватил ее за талию и прижал к себе так сильно, что ей стало тяжело дышать. Она слышала его сбитое дыхание, ускоренный стук сердца и, даже не зная, что произошло, ей хотелось его успокоить, пожалеть, убедить, что все будет хорошо…
Он вдруг опустил руки и, приподняв за ягодицы, прошел в кухню и посадил на пустую столешницу. Гермиона по дому ходила в широкой безразмерной футболке и коротких шортах, в тех самых, что так приглянулись Драко еще в отеле. Ничего не говоря, он припал к ее губам в голодном, отчаянном поцелуе, и это было требовательно, нежно – как она и любила. На вкус сладко и горько: его собственный вкус, смешанный с крепким алкоголем – тот самый, от которого башку сносило. Мгновенно растаяв и почувствовав тянущее чувство внизу живота, что всегда вызывала в ней близость Драко, она отдалась его рукам и поцелуям, стягивая с него попутно футболку.
- Гермиона… - шепотом произнес ее имя Драко, пробуя на вкус, смакуя звуки ее имени, наслаждаясь производимым ощущением от вибрации этих букв. Поцелуи глубокие, тягучие, прикосновения уверенные, обжигающие… Он приподнял ее за талию и стянул шорты, забираясь рукой к внутренней стороне бедра, неспеша проводя рукой по нежной коже, поднимая руку на талию, переходя на грудь. Грейнджер прерывисто задышала, его ласки сводили с ума, изменяли ее сознание, заставляя чувствовать острее, гореть от его рук, таять от поцелуев. Драко подвинул ее ближе к себе, обхватил затылок и притянул к себе, растворяясь в близости с ней. Она была его оазисом спокойствия и клубком нервов, самым большим желанием задушить и потребностью защитить. Любой ценой. Она стала для него всем. И сейчас, после принятия решения о свадьбе с Гринграсс, он утолял свои нервы в ней, в той, что тронула его ледяную, расчетливую душу.
А может, к черту наследие Малфоев? Вот она – его отдушина. Его всё. Зачем ему замки, поместья, деньги, разве это важно?..
Рука Драко переместилась к ее промежности, медленно и нежно лаская клитор. Грейнджер откинула голову, и он припал к ее шее, рыча от возбуждения. Она стонала под ним, а он готов был кончить от ее голоса. Она извивалась, а он еле сдерживался, чтобы не взять ее резко, грубо, по-хозяйски… Его.
Не-е-т. Он не мог отказаться от всего. Ему слишком нравилось иметь власть, а деньги ему это давали. И даже облитое грязью имя Малфой все равно внушало людям страх и неравнодушное отношение. Лишись он всего, он никогда не сможет реализовать свои амбиции, а у него были большие планы на будущее…
А Грейнджер… Она еще будет его.