И вот теперь время поразмышлять о скелетах в шкафу. Отцовскую (то есть собственно южноафриканскую) линию Маски тщательно замалчивают, говорят что-то о характере отца, о том, что «Эррола Маска было слишком много», что-то невнятное… Что же знаем мы? Маски – одно из старейших белых семейств Претории, так что можно с уверенностью сказать, что они участвовали в англо-бурских войнах. И пришлые англичане, и потомки голландских колонизаторов (буры) проявляли тогда необычайную жестокость. Возмущённые зверствами колониального режима, добровольцами против англичан воевали на стороне буров сотни людей из большинства цивилизованных стран мира (в том числе из России и США).
Не очень важно, на чьей стороне воевали предки Маска (хотя они англосаксы). Важнее то, что к началу Второй мировой войны Южноафриканский союз (впоследствии ЮАР) был надёжным оплотом фашистской идеологии на Чёрном континенте. После поражения Третьего рейха в ЮАР нашли приют многие военные преступники из фашистской Германии и её европейских союзников, а южноафриканское правительство провозгласило государственный расизм и объявило политику апартеида. Напомним, что всё это – после Нюрнбергского трибунала. И семейство Масков не было диссидентами, они не уехали от ужасов расизма в Европу или Америку, а преспокойно продолжали свою двухсотлетнюю «миссию белого человека» в Африке. Из того, что Илон рассказывает о своём деде, можно узнать, что Уолтер Генри Джеймс Маск был армейским сержантом. «Он почти никогда не разговаривал, – говорит Маск, – он просто пил виски, был очень раздражительным и здорово решал кроссворды».
Казалось бы, немного. Но военный сержант в Претории 1920–1950-х годов XX века – это человек, который, вероятнее всего, участвовал в карательных операциях против чёрных. Если и не участвовал, то как минимум не осуждал.
То, что либерализм и толерантность не были приняты в преторианском семействе Масков, можно отчётливо увидеть на таком примере.
Когда юный Илон, неоднократно говоривший отцу о переезде в Америку и о своём желании жить в США, в конце концов довёл старшего Маска до белого каления, Эррол решил преподать сыну урок. Он уволил домработниц, а Илону предложил самостоятельно выполнять их работу по дому: пусть, мол, узнает, каково «быть американцем».
Понятно, что в глазах Эррола «быть американцем» и «быть слюнтяем и либералом» означало одно и то же. То, что уволенные домработницы были чернокожими, тоже сомнений не вызывает.
Учитывая, что официальная биография Маска писалась в правление первого чернокожего президента США Барака Обамы, который оказал более чем щедрую поддержку «проповеднику зелёной энергии» и отцу «нового американского космоса» Илону, такие скелеты в шкафу были просто опасны! Поэтому шкаф покрепче запирали.
К 1989 году, когда «ботанику» и компьютерщику Илону Маску подошло время служить в армии, в ЮАР начались резкие перемены. Режим апартеида шатался, чёрное большинство добивалось реального равноправия. Происходили вооружённые стычки между «цветным» и «белым» населением страны, так что повторять военную карьеру деда и участвовать в этом Маску было совершенно неинтересно. Ведь он решил «стать американцем» (но отнюдь не слюнтяем: здесь суровые отцовские уроки пойдут впрок будущему миллиардеру). Тем более что грин кард он получил уже в 1981 году, когда Эррол Маск подарил сыну один из первых в мире домашних компьютеров – Commodore VIC-20.
Всё. Именно отсюда начинается «обратная дорога» будущего миллиардера в США, как и полагается по семейной традиции, через Канаду. Но Commodore VIC-20 был не просто «видом на жительство в США» – это был «вид на жительство» в Кремниевой долине. И к 1989 году Маск уже твёрдо знал это. Ещё до появления термина «виртуальная экономика» южноафриканский подросток уже работал и зарабатывал в ней. О первых пятистах долларах, заработанных на продаже программы с простенькой «стрелялкой», пишут все биографии Маска. О первых сотнях миллионов долларов, заработанных уже в Кремниевой долине во время так называемого бума доткомов на Zip2 и X.com, мы уже рассказали.
Однако именно эти истории о «компьютерном миллионере» сильно усредняют подлинную биографию Илона Маска и делают его «вторым Стивом Джобсом» (которого так ждала и жаждала Кремниевая долина, и хитроумный Маск, конечно, отчасти сам подыгрывал этим ожиданиям). Гораздо менее понятен и практически не объяснён до сих пор крутой поворот от «виртуальной экономики» (где крутились и продолжают крутиться огромные мировые деньги) к реальности, к идеям и изобретениям, способным перевернуть реальный, а не виртуальный мир.