— В школе, а затем в военном училище немного английским занимался. Могу читать, кое-что перевести, но лучше получается со словарем.
— Минировать приходилось?
— Я же — командир роты. Все, что должна делать рота, — обязан знать и уметь. В Афгане приходилось и ставить мины, и снимать их.
— С ядерным оружием, конечно, дел не имели.
— Нет. В училище в общей форме проходили. Больше внимания уделяли защите от воздействия ядерного взрыва и действиям на зараженной местности.
— На аэродромах, в портах по обслуживанию военных судов не приходилось работать?
— Никак нет.
— Как относитесь к Советскому Союзу?
— Как и все нормальные люди. Это же моя Родина. Там я родился, там живет моя семья, родители, родственники…
— Ну, а то, что эта Родина послала вас в Афганистан, где вы попали в плен, были унижены, чуть выжили, — не задумывались над этим?
— Нет. Я солдат и обязан выполнять приказы. Такой порядок в любой армии.
— Многого вы еще не понимаете. Ну, ничего, побудете у нас, пооботретесь немного, тогда с другой стороны посмотрите на себя. А пока я вам как офицер офицеру обязан помочь. Предлагаю вам сотрудничество. Я освобожу вас от физических работ…
— И Полещука?
— Хорошо, — засмеялся майор, — и вашего солдата тоже.
— Леонид Карлович, а в каких вы войсках служили? Лицо майора сразу же сделалось хмурым:
— Вот что, Мельников, давайте впредь договоримся, вопросы буду задавать я. По крайней мере, так будет первое время, пока не смогу получить доказательства вашей лояльности. А теперь идите и пришлите сюда Полещука.
Мельников, попрощавшись, вышел в коридор:
— Заходи, Владимир. Я тебя буду ждать на улице.
Дино сидел на корточках у дерева с большими листьями. Увидев Мельникова, он встал:
— Володя еще задерживается?
— Да. С ним еще беседует Леонид Карлович. А ты, Дино, молодец. Мы с тобой познакомились совсем недавно, а ты уже хорошо говоришь по-русски.
— Спасибо. Мне очень нравится русский язык. Я мечтаю поехать в Москву учиться. У вас есть университет имени Патриса Лумумбы. Слышали?
— Конечно. Там очень много иностранцев учится, по-моему, больше всего из африканских стран.
— Да, да. Я хочу туда поступить. Заработаю немного денег и поеду в Москву.
— Дино, но ты здесь об этом никому не говори… могут не отпустить.
— Да, да. Я понимаю. Я говорю только вам, моим друзьям.
— И Леониду Карловичу не говори.
— Конечно. Он нехороший человек, я это знаю.
— Почему?
— Он убежал из своей страны, он предал ее. Вчера я видел, как он бил одного русского солдата.
— За что он бил его?
— Тот не хотел работать, говорил, что ему болит рана, а Леонид Карлович стал на него кричать, а затем бить, потому что солдат ему сказал слово «шкура».
— Ясно. Дино, а где живут русские?
— Я покажу вам, когда будем идти обратно, но только об этом никому не говорите. Я делаю то, что здесь категорически запрещено, за это могу поплатиться жизнью.
— Я понимаю, друг. Ты уж извини нас, но пойми, мы не знаем, в чьи руки попали, для чего мы им нужны, что они хотят сделать с нами. А здесь вокруг нас — завеса молчания и секретности.
— Извиняться не надо. Я все понимаю. В этом лагере нет коммунистов и капиталистов. Здесь есть узники и их хозяева. Керим и его приближенные, по-моему, задумали плохое дело. Они не зря выбрали это место.
— Это почему же?
— Дело в том, что Надор превратился в один из центров контрабанды. Здесь продается все: и одежда, и обувь, и магнитофоны, и телерадиоаппаратура. Продается это чаще всего партиями, и товар отсюда расходится по всем крупным городам Марокко — в Рабат, Касабланку, Фее и дальше к югу. Здесь много торговцев и покупателей из Испании, Алжира и других стран. Значит, в эту страну легко попасть любому человеку, привезти любой груз. Керим этим и пользуется.
— А как товар провозится в страну?
— Рядом граница с Мелильей — испанским анклавом на территории Марокко, откуда и переправляют контрабандисты основную часть товаров. Поэтому Кериму не составляет труда доставить в Марокко любого человека и любое оружие.
— Откуда ты все это знаешь, Дино?
— Мой брат — член клана профессионалов.
— Каких профессионалов? — не понял Мельников.
— В Надоре небольшая группа контрабандистов, которые занимают высшую ступень в контрабандистском мире. За их умелые действия их и называют профессионалами.
— Дино, а тебе разрешают бывать в Надоре?
— Одному — нет. Но довольно часто меня берет с собой кто-либо из руководителей. Я же прекрасно знаю город и многих торговцев. Мы для нашего Центра закупаем продовольствие, виски, напитки.