Свой букетик ромашек я не стала оставлять в машине, жалко стало цветочки, завянут же. Рискнула прикопать их чуть в отдалении. Лизка видела, но не комментировала никак, только посмеивалась, глядя на мои ухищрения. Подойдя сейчас к посаженному кустику, с удовлетворением отметила, что выглядят они довольно неплохо. Полила их немного водой из озера, пришлось в стаканчике пластиковом носить, погладила листочки и пошла к костру и всеобщему веселью.
Судя по всему, бутылка у парней была не одна, потому как градус веселья просто-таки зашкаливал, да и Лиза, как мне кажется, приобщилась к общему разгулу. Подруга сидела на коленях у Виталика, они то и дело подолгу целовались и оба казались абсолютно довольными жизнью. Дима при виде меня подскочил и расправил плед, готовя место рядом с собой. Присела, поджав ноги к груди.
— Илриса, ты где пропадала? — отвлекся на минуту от Лизы Виталий. — Мы тебя почти потеряли.
— Она немного не от мира сего, — хихикнула явно подвыпившая подруга. — Риса, надо поговорить, — она поднялась и подошла ко мне.
Пришлось тоже встать, мы отошли немного от парней, но Лиза не слишком понижала голос, когда сообщила, что приняла решение ночевать с Виталиком в одной палатке.
— Дима сказал, что не станет к тебе приставать, если сама не захочешь, — закончила она свою речь.
— Лиза, ты уверена? — напряглась я. — Ты же не планировала этого. Подумай еще раз. Ты выпила, Виталик тоже, никакой защиты с собой не взяла, — увещевала я подругу.
— Да ладно тебе, Рис, — махнула она рукой. — Виталик предложил съехаться, когда вернемся. Он мне нравится, я ему тоже, пора уже взрослеть.
— Лиза, ты пьяна, — предприняла я очередную попытку. — Такие решения все же лучше принимать на трезвую голову.
— Девочки, — из полумрака выступил Виталик и приобняв подругу потянул ее к костру. — Мы соскучились уже. Илриса, хватит нотаций! — цыкнул он на меня. — Лиза — взрослая девочка и сама в состоянии принимать решения.
Подруга охотно положила голову ему на плечо и пошла следом за парнем. Виталик внезапно передумал и свернул к палатке, установленной чуть поодаль от костра. Оба забрались в нее, а мне не оставалось ничего иного, как вернуться к Диме. Идти переодеваться сейчас я посчитала крайне глупым. Остаться обнаженной даже ненадолго было откровенно страшно. Мы еще посидели у костра, парень при этом вел себя на удивление нормально. Не старался подсесть ближе, обнять или облапать. Мы спокойно разговаривали. Дима рассказал о себе, где учился, где сейчас работает, о том, что сестра замуж выходит через две недели.
— А пойдем со мной на свадьбу? — предложил он.
— Дим, — поморщилась я. — На такие мероприятия с близкими ходят. Мы с тобой даже не встречаемся, а ты меня на мероприятие, где все родственники соберутся, приглашаешь.
— Так давай начнем встречаться, — тихо уронил парень и все же подсел немного ближе. — Илриса, ты мне правда нравишься. Уже давно, — Дима взял меня за руку, но осторожно, будто боясь напугать.
— Может, это от того, что я единственная не падаю при виде тебя в обморок от счастья? — хмыкнула я.
— Нет, — качнул головой Дима, не удержав улыбку. — Это от того, что ты такая необычная, не похожая на других. Я тебе столько о себе рассказал, теперь твоя очередь, — сменил тему парень.
— Что ты хочешь узнать? — я все же отняла руку и обняла колени, подтянув их к груди.
— Замерзла?
— Нет, — покачала головой. — Купальник давно высох, ночь теплая, да и от костра жар идет.
— Откуда у тебя такое необычное имя? Оно что-то означает?
— Все называют меня Илриса и в паспорте также записано, а ведь мама дала мне другое имя — ИльРиса, — грустно улыбнулась я, вспоминая маму. — Она говорила, что ИльРиса — значит «подарок Богов». Но, когда мама с теть Мариной ездили получать свидетельство о рождении для меня, сотрудница, которая оформляла документы то ли не расслышала, то ли еще по какой иной причине записала меня как Илрису. Мама поначалу еще звала меня ИльРисой, но потом тоже перестроилась на имя из свидетельства.
— Твоя мама иностранка? — уточнил Дима.
— В некотором роде. Прости, Дим, мне не хочется об этом говорить. То, что известно мне, то, во что я верила в детстве — это нечто совершенно невероятное. Я не хочу насмешек, да и просто вспоминать не хочу.