10 мая 1938 года
Мы нашли людей! Хотя, будет правильнее сказать, что они нашли нас. Мы еще толком не проснулись, когда на поляну вышел маленький отряд вооруженных копьями мужчин. Они ступали бесшумно благодаря сшитым из мягкой кожи сапогам. Тело покрывали рисунки и костяные украшения, а на бедрах болтались меховые шкуры. Не знаю, кто удивился больше, но когда Майкл с ними заговорил, они рухнули на колени и начали что-то непрерывно бормотать. Кажется, они приняли нас за богов и теперь стараются всячески угодить. Нас поселили в лучший дом племени. Конечно, дом − это громко сказано. Всего лишь каркас из веток, обтянутый шкурами. Они же разбросаны и на полу, заменяя кровати. Обогревается жилище горячими камнями, берущимися из общего костра, за которым следят женщины. Их женщины очень красивы: высокие, стройные, гибкие, с длинными светлыми волосами и небесно-голубыми глазами. Мужчины же по большей части среднего роста и, мягко говоря, не привлекательны. Зато их выносливости и силе позавидует любой атлет.
Язык племени нам не знаком и не имеет ничего общего с нашим. Жаль, среди нас нет лингвиста. Возможно, он смог бы установить принадлежность к языковой группе. Но, несмотря на это, на бытовом уровне мы неплохо понимаем друг друга. И их скорость обучения поражает! Дети, понятное дело, схватывают быстрее. Уже повсюду слышны их звонкие голоса, выкрикивающие что-то на английском. Взрослые также старательно учатся, считая, что им оказана великая честь познать язык богов. Подобное отношение мне не нравится. Я попытался им объяснить, что мы не боги, но наткнулся на глухое сопротивление. Что ж, люди сами решают, во что им верить.
Мы же никак не можем понять, в какой части Англии оказались. Здесь просто не должно быть подобных поселений!
12 мая 1938 года
Сегодня произошло нечто такое, от чего меня до сих пор потрясывает! Я прокручивал эту сцену раз за разом, пытаясь понять, ЧТО произошло, но все настолько бессмысленно и невероятно… Постараюсь все подробно записать, чтобы перечитать в дальнейшем. Все-таки записи помогают взглянуть на все со стороны и порой с совершенно неожиданного ракурса.
Дети играли возле обрыва, и то ли кто-то толкнул девочку, то ли она сама не удержалась, но она соскользнула в обрыв, только чудом не разбившись и сумев ухватиться за выпирающий из земли корень дерева. Мы с Александром были неподалеку и тут же бросились на крики. Александр сориентировался быстрее меня, упал на землю и потянулся к ребенку. Но, сколько он не пробовал, достать девочку не получилось. Она была слишком низко. Возможно, парнишка на ее месте и подтянулся бы, но девочка боялась отпустить корень. Вождь отправил несколько мужчин вниз, но они не смогли бы схватить ребенка. Обрыв слишком каменистый и она разбилась бы, не долетев до них.
Александр начал соскальзывать вслед за ребенком, но я вовремя успел схватить его за ноги. Хотя он успел неплохо проехаться руками и щекой по камням, разодрав их до крови. И тут из места, где только что была рука Александра, пробился корень, направился к девочке, обвил ее за талию и поставил на землю. От шока я чуть не выпустил Александра. Тот тоже во все глаза смотрел на чудо.
Что это за место, где деревья приходят на помощь таким образом?! Судя по реакции племени, это не было рядовым случаем. Они еще больше уверились в том, что мы боги, а малышка ни на секунду не отходит от Александра. Майкл же и остальные нам не поверили, и я сам уже начинаю думать, не привиделось ли.
Через несколько минут начнется праздник, устроенный в благодарность за спасение жизни. Жизнь здесь чтят превыше всего. Для них весь мир живой, и все они − единое целое. Жизнь каждого существа, листочка и камня важна и священна. Они никогда не срывают больше ягод, чем нужно. И не убивают животных просто так. Кстати, флора и фауна продолжают удивлять. Во мне все больше крепнет уверенность, что мы не в Англии.
13 мая 1938 года
Сегодня приходила старшая сестра девочки, которой вчера не было в деревне. Она принесла дары и припала к ногам Александра. Он улыбался, поднимая ее и уверяя, что так поступил бы любой. А я застыл, не в силах промолвить ни слова, лишь глядя на ее склонившуюся голову, а потом в такие красивые распахнутые глаза цвета неба…
Когда она ушла, я все еще повторял про себя ее имя: Эленаиль. Никогда не слышал ничего прекраснее…