Эта встреча перевернула судьбы обеих женщин. Профессиональная эстрадница, читавшая публике со сцены стихи, юмористические рассказы и фрагменты из русской классики, присмотрелась к нищенке — маленькая, старенькая, во рту всего три зуба, но произношение четкое, голос сильный, дыхание правильное. Спросила: «Бабушка, поедем в Москву?» Старушка, не задумываясь, ответила: «Поедем!»{47} В Москве перед концертом выступил с речью Б. М. Соколов. Публика внимательно слушала молодого и уже известного ученого. Наверное, Кривополенова мало тогда что поняла из его красивых слов: «символ народного единства», «дивные жемчужины разных эпох», «остатки отдаленнейшей исторической эпохи», «отзвуки поэзии дружинников», «песни скоморохов», «поэзия княжеского терема, боярских хором», «городской многошумной площади» и «чистого поля, зеленой дубравы и матери сырой земли».{48} Последовавшее затем выступление Марии Дмитриевны (теперь так, по имени-отчеству!) имело оглушительный успех. После Москвы Озаровская повезла свою новую приятельницу в Тверь, а оттуда в Петроград. И везде их ждал восторженный прием. Озаровская исполняла сказки, побывальщины, рассказывала о своем знакомстве с бабушкой, о ее судьбе. Затем выходила Кривополенова, и публика, затаив дыхание, слушала былины, скоморошины, исторические песни, исполняемые маленькой, сухонькой старушкой в расписных валенках и пестром платочке. Уехав от дочери нищей, Мария Дмитриевна вернулась через несколько месяцев знаменитой, обласканной публикой, осыпанной подарками и деньгами. Дочь умерла, остались зять и внуки, возникли неизвестно откуда какие-то родственники — все они принялись тянуть из бабушки деньги, а непривыкшая к богатству Кривополенова начала всё с радостью раздавать направо и налево. Одной только внучке накупила сразу 20 сарафанов! А деньги не кончались, но не в них было главное — Махоня почувствовала вкус славы. В конце зимы 1916 года она сама приехала в Москву. И начался их с Озаровской масштабный гастрольный тур — Саратов, Харьков, Ростов-на-Дону, Москва, Таганрог, Новочеркасск, вновь Ростов-на-Дону, Екатеринодар, Москва, Вологда, Архангельск.
{49} В Харькове публика буквально носила сказительницу на руках, в Ростове-на-Дону в газетах отчаянно спорили о масштабе таланта Кривополеновой, в Москве великий С. Т. Коненков вылепил ее бюст, а затем еще и вырезал из дерева знаменитую «Вещую старушку», интеллектуальные кумиры того времени почтительно целовали ее крестьянскую руку. Русское географическое общество вручило неграмотной старушке медаль и диплом «за полезные научные труды». Уставшая и, как казалось тогда, надежно материально обеспеченная Мария Дмитриевна возвратилась домой. А Озаровской приобретенная известность спасла жизнь — вернувшись из гастролей, она, с целью сбора былин, решила проехать по Кулою, где на Сояне ее едва не убили местные крестьяне, приняв ни много ни мало за «ерманьску императрицу», явившуюся в их глушь то ли снимать «планты» местности, то ли «смотреть, как мины в мори спушшены» (уже два года шла Первая мировая война).{50} От окружившей ее толпы из полтораста мужиков, державших за пазухой по здоровенному камню, актрису спас местный священник, узнавший ее по материалам из газет. В том же 1916 году энергичная Ольга Эрастовна выпустила книгу «Бабушкины старины», собрав в ней былины, скоморошины, исторические песни и баллады из репертуара своей подруги Кривополеновой. Благодаря этой книге имена Озаровской и Кривополеновой навсегда вошли в русскую фольклористику.