Хватил-то старый Соловья да Рохматовича,
Вытащил старый на широкой двор
(За это непослушание, значит).
Разорвал его крылья-пёрушки
(Два раза на́двое),
175 Рассвистал по чисту́ полю.
Тут старому низко кланяютца,
Сделали старому великолепный пир,
Тут старого стали жаловать:
— Живи-ко, старый, в стольнем Киев-граде,
180 Положим тебе жалованье не малое.
Он тут уж остался в услуженье.
10 Илья Муромец
А во сла́вноём во ри́мыскоём царьсви,
А во той ли деревне Карачарове,
У чесных у славныих родителей, у матери
Был споро́жен тут сын Илья Иванович,
5 А по прозванью он был славной Муромець.
А не имел Илья во ногах хоженьиця,
А во руках не имел Илья владеньиця;
Тридцать лет его было веку долгого.
Во етоё во летушко во красное
10 А уходила родная матушка да батюшко
А на ту ли да на работку на тяжелую,
А оставался Илья да единешенек.
А сидит-то Илья, да Илья Муромець;
А приходили ко Ильи да три старчика:
15 — А уж ты стань, Илья, да Илья Муромець,
А ты напой-ка нас, да голоднешеньких,
А ты накорми-ко нас да сытешенько!
Ай говорил Илья да таковы слова:
— А накормил бы вас да сытешенько,
20 А напоил бы вас да пьянешенько,
А тридцать лет веку долгого
А у меня нету в ногах ли хожденьиця,
А во руках у меня нету ли влаженьиця.
А говорили ли старци прохожии:
25 — А уж ты стань, Илья, да Илья Муромець!
А ты стань-ко, напои да накорми нас ты, жаждущих.
А отвечал Илья да таковы слова:
— А уж я рад бы стать на белы́ ноги́, —
А у меня ноги есь, руки есь, —
30 А у меня ноженьки не владеют ли,
А у меня руценьки да не владеют ли,
А в тре́тьёй након говорили ему старци ли:
— А уж ты стань, Илья, да Илья Муромець!
А во ногах есь хожде́ньицё,
35 А во руках есь у тя влаже́ньицё.
А тут ли стал Илья да на резвы́ ноги́,
А крестил глаза на икону святых оцей:
— А слава да слава, слава господу!
А дал господь-бог мни хоже́ньицё,
40 А дал господь ми в руках ли влаже́ньицё.
А опустился ён во подвалы глу́боки,
А принес ли он цяру полную:
— А вы пейте-ко, стар(и)ци прохожии!
А ёны́ попили стар(и)ци прохожии:
45 А сходи-ко ты, Илья, в погреба славны глубокии,
А принеси-ко ты цярушку полнешеньку,
А ты выпьешь сам на здра́виё!
А ён принес ли цяру полнешеньку:
— А ты пей-ко ли, Илья, да на здоро́вьицё,
50 А ты кушай-ко, Илья, да на сибе ли ты!
А ён выпил ли цярушку полную.
А спросили его стар(и)ци прохожии:
— А уже что же ты, Ильюша, в сибе чувствуешь?
— А я цюствую ли силу великую:
55 А кабы было колецько во сырой земли́,
А повернул ли земёлышку на ребрышко.
Ай говорили тут старцы таковы слова:
— А ты поди-ко в погреба славны глубокии,
А налей-ко ты цярушку полнешеньку!
60 А принес ён цяру полнешеньку.
— Ай уж выпей-ко цяру единёшенёк!
А уж выпил ён цяру единёшенёк.
— А топере, Илья, что ты цюствуешь?
— А нунь у меня силушка ли спа́ла ли,
65 А с(ы)па́ла у мя сила в половинушки.
Ай говорили стар(и)цы прохожии:
— А ведь и живи, Илья, да будешь воином!
А на зимли тибе ведь смерть буде не писана,
А во боях тибе ведь смерть буде не писана!
70 А благословили ёны́ да Илью Муромца,
А распростились с Ильей да пошли ёны́.
А Илья как стал владеть рукамы, ножкамы,
А в избушки ли сидеть ему тоскливо ли, —
Ай ён пошел на ты поля-луга зеленыи,
75 А где его были родители сердецьнии.
А пришел ён ко славной Непры́-реки́:
— Бог вам помощь, родная матушка,
А бог ти помощь, родной батюшко!
А ёны́ да тут да удивилисе,
80 А ёны́ да тут да ужахнулисе:
— А уж ты, цядо, цядо милое,
А слава, слава да слава господу,
А господь-бог ти дал хожденьице,
А господь ти дал в руках влажденьице!
85 А ён и налез ли ду́быки подергивать,
А во Непру́-реку стал покидывать,
А накидал Непру́-реку́ дубов ли он,
А вода в реки худо побежала.
А говорили тут отець с матушкой:
90 — Ай же ты, мое цядо милое,
Ай господь ти бог дал си́лу великую!
А живи как ты да поскромнешеньку,
А не давай ретиву́ серьцю волюшки!
А пришли ли оны во дере́веньку;
95 А говорил ли Илья да отцю-матушке:
— А уж ты, батюшко да и матушка,
А вы давайте-ко благослове́ньицё,
А вы дайте-ко вы проще́ньицё
А мне-ка съездить во Киев-град
100 А ко солнышку ко князю ко Владимиру,
А во тыи мне во церкви богомольныи,
А помолитьсе-ко той ли богородици!
А отець и мать-то его уговаривать:
— А уж ты, цядо, цядо да цядо милое,
105 А мы только видели свету, свету белого,