Илья с любопытством и страхом наблюдал за всем происходящим. Но любопытство постепенно стало брать верх. Хуторянину всё сильнее хотелось испытать себя в схватке со столь могучим зверем. Вспомнилась сразу вся его короткая жизнь. Илья в тот момент был уверен, что высшая воля привела его в это место, высшая воля исцелила его от страшного недуга и хранила до сих пор. В связи с этим хуторянин чувствовал какой-то избыток сил, ощущал себя если не неуязвимым, то защищённым от смерти. Боли Илья не боялся уже давно, она так долго сопровождала его изо дня в день, что в редкие минуты, когда он исчезала, и когда не нужно было делать усилие над собой, чтобы подняться в постели, поесть и даже говорить, то юный карачаровец тут же искал себе новой боли, чтобы преодолевать её. И он преодолевал свою боль и свою болезнь, усилиями воли совершая то, что другим давалась легко и инстинктивно. Но вот прошло уже много дней с тех пор, как боль насовсем исчезла, а воля, побеждающая эту боль изо дня в день, осталась, и воля эта требовала новой борьбы, новой опасности. И в этом кабане юный карачаровец увидел ту самую опасность, от которой уже отвык, и к которой стремился тогда всем сердцем. Ноги сами понесли Илью, он не помнил, как отделился от дерева, за которым до этого прятался. Теперь он весь был вниманием. Рука быстро нащупала в траве копьё, брошенное в зверя Ратшей или Хельги. Ноги одним прыжком вознесли его вверх, и копьё вошло глубоко в плоть кабана. Михаил был спасён, Илья с силой был отброшен в сторону. Тяжело раненный зверь рванул на него, полный неистовой ярости. Илья успел лишь встать на колени и схватить секача за клыки. Огромная масса тут же попёрла на него. Но теперь юный Полюд - единственный из всадников, кто сохранил при себе копьё, спустился на землю и пошёл в атаку. В тот самый момент, когда Илья почувствовал хруст собственного сломанного ребра, юный охотник сбоку воткнул в кабана второе копьё и на этот раз нанёс ему уже последнюю, смертельную рану. Карачаровец тяжело дышал, но из-за сломанного ребра никак не мог отдышаться. И всё же с помощью Полюда он смог подняться на ноги.
- Ты спас меня, - вымолвил Михаил, - как твоё имя?
- Я - Илья, сын Ивана.
- Михаил, сын Игната, - проговорил охотник и пожал ему руку.
- Это где же такие бесстрашные охотники живут? - улыбаясь, спрашивал Ратша.
- Я из села Карачарова, владыка, - отвечал Илья.
- Ты уже охотился прежде не кабана?
- Нет, владыка.
- Хм, ты мне нравишься, Илья Карачаровец, в тебе есть великая сила. Я ничего подобного ещё в жизни не встречал.
Глава 3.
Муром.
Илья отличился перед горожанами, не попав ещё в город, а вместе с тем обеспечил себя едой на долгие дни. Целая треть кабана досталась ему, ровно столько же получил и Полюд, который разделил свою добычу поровну со своим любимым Хельги, а тот половину своей доли отдал тысяцкому - Ратше. Остальное раздали прочим охотникам, по большей части Михаилу Ингатичу и тому, кто первым встретился со зверем. Его нашли в лесу полуживого, с переломанными костями, в крови и ссадинах. Но раны были не смертельные, и охотник должен был оклематься. Часть своего мяса Илья в тот же день в Муроме обменял на хлеб в местной пекарне, другую часть продал за монеты, остальное просолил и прокоптил в дыму костра. Всё это время Илью не покидал какой-то восторг, странное чувство удовольствия, которое сопровождало его повсюду. Всё в городе поражало юного гостя, всё вызывало в нём восхищение. И большое обилие людей, коней, собак, собранных в одном месте, и изобилие всевозможных товаров, и здания прежде невиданной высоты. Первое время совершенно ничего не хотелось делать, хотелось лишь наблюдать за людьми, за их поступками, разговорами, манерами. Хотелось учить и учиться, перенимать буквально всё. Это счастье ученичества сразу выдавало в Илье выходца из деревни. А кроме того, его образ жизни. Карачаровец не искал себе крова и спал на траве под открытым небом, не искал себе никакого труда, подолгу слонялся по улицам без дела, всё расспрашивал и интересовался, отвлекая людей от их занятий. Многим даже нравилось беседовать с Ильёй, видя его живой интерес. И муромчане принимались ему рассказывать про особенности своих занятий, про городские слухи, про свою родню - про всё. Илья всё слушал с интересом и живо поддерживал любой разговор. Правда, когда он слишком увлекался и начинал подробно рассказывать о себе, никто подолгу его не слушал, и вскоре все уходили или переводили тему.
Но всё же, если для себя Илья никак не трудился, то всегда старался помогать другим. Например, с радостью бесплатно или за одну булку хлеба мог помочь мельнику перетаскать мешки муки или подставить ладони какому-нибудь всаднику, чтобы тот наступил на них и взобрался на коня. Илья совершенно не заметил, как через три дня от его охотничьей добычи ничего не осталось. Всё растащили местные бродяги, которые становились ему друзьями, как только он что-то добывал, и избегали его дружбы, когда у него ничего не было. Но это совершенно не огорчало Илью, поскольку он легко добывал себе еды на охоте и совершенно не голодал. Он вообще был очень неприхотлив во всём и всем старался угодить. Последнее только лишь до поры делало местных людей его друзьями. Однажды это должно было доставить Илье хлопот, и доставило. Как-то после дождя на одной из муромских улиц образовалась огромная лужа, прямо у входа во двор. Лужа была столь большая, что обойти её, не промочив ноги, совершенно не представлялось возможным. Илья проходил как раз мимо, когда одна местная женщина пыталась пробраться домой. Она знала хлопца и поприветствовала его словами: