Но оказывается, что у Ильи не только острое зрение, как и должно быть у снайпера, но и отличный слух. Я понимаю это в ту же секунду, как он подходит ко мне и разворачивает на себя. Теперь мы опять близко. Слишком близко. А я еще не успела отойти от нашего поцелуя, чтобы находиться рядом с ним в такой близости.
— Кто придет за тобой? Кого ты боишься? Если тебе нужна защита, у тебя есть мы для этого. Максим все для тебя сделает.
— Ну, так куда ставить эту штуку? — беру в руки домкрат. — Показывай. Иначе мы тут до вечера проторчим, — отворачиваюсь от него, встряхивая волнистой копной.
Но он не отступает, наоборот, делает еще шаг ближе ко мне, и теперь буквально зарывается лицом в мои волосы, прижимаясь к моей спине.
— Ника, скажи.
Пытаюсь уйти от его вопросов и от его горячего тела, не зная, что будоражит мое сердце сейчас больше. Его твердая ладонь на моем животе не дает мне этого сделать.
— Ты отпустишь меня? — дергаюсь в его хватке. Мне слышно, как он тяжело дышит мне в шею.
— Нет, — произносит он хрипло через несколько мгновений.
— Я имею в виду сейчас, а не вообще. Мне же нужно поменять колесо.
— Сейчас — да, — наконец он разжимает пальцы и отступает. Но я все еще продолжаю чувствовать его жар у себя под кожей.
******
Илья
Во мне всегда был силен природный инстинкт защищать женщин. Впрочем, как у всех «Беркутов». Но еще буквально пять минут назад я хотел придушить эту женщину, сидящую сейчас на корточках перед колесом.
Но меня выводит из себя не только ее поведение. Вынужден признаться себе, еще больше меня злит моя ответная реакция на нее. Я чуть было не поддался на ее провокацию. Я злился. Ровно до того момента, как она, очевидно, сама того не планируя, призналась, зачем она искала знакомств с самыми опасными типами города. Она хочет заручиться их защитой от того, кто может прийти за ней? Почему она не обратилась к нам?
Я уверен, что сейчас бесполезно спрашивать ее об этом. Я должен сделать так, чтобы она сама захотела довериться мне. И при этом я должен контролировать свои эмоции. Ведь она добилась того, что теперь я дико хочу ее.
Я не должен ее хотеть. Мне всегда нравились девушки совершенно другого склада характера. И вообще, она не для меня. Я уже давно свыкся с мыслью о том, что все, что я могу себе позволить, это мимолетные, ни к чему не обязывающие связи. После того, что я сделал, я не имею морального права на большее.
Трахнуть Нику, а потом сталкиваться с ней раз за разом в одной компании, это было бы неправильно. Это нехорошо, сколько бы раз она не пыталась убедить меня, что секс без обязательств это нормально для нее. Это не так. К тому же, велика вероятность, что Максим оторвет мне голову за племянницу.
Я не должен хотеть ее. Не должен.
Черт. Я хочу ее.
И, как бы сильно мне не хотелось сейчас помочь ей с колесом, мне нужно держаться. Она не должна подвергать сомнению мой авторитет и мои решения. Поэтому я беру винтовку, чтобы занять руки, и отхожу в сторонку.
Когда мы наконец подъезжаем к хижине, Ника первой выпрыгивает из машины и начинает потягиваться.
Господи. Тонкая ткань моей застиранной футболки не может скрыть изгибы ее груди и твердые соски. Почему они твердые? Ее волосы взъерошены, на руках и на щеке виднеются грязные пятна после замены колеса, она хмурится и ворчит под нос ругательства. Сейчас ничто в ней не должно возбуждать меня. Ничто! Разве, что кроме сосков.
Зажмурившись, я встряхиваюсь и выхожу в след за ней.
— Ну что ж, вторая часть твоего наказания — ты готовишь нам обед, — говорю ей, стоя по другую сторону машины. — Хотя, строго говоря, это должно быть само собой разумеющимся, а не наказанием. Не так ли, Ника?
Ее глаза сужаются, рот кривится, но потом она отвечает ангельским голоском: — Хорошо.
Хм. Это странно. Какую новую интригу она придумала? Может быть, она насобирала вдоль дороги ядовитых грибов и хочет отравить меня?
— Прошу, — делаю приглашающий жест рукой в сторону дома, надеясь, что она пойдет первой и не увидит мой стояк, когда мне придется отойти в сторону.
— Если ты снова попытаешься угнать мою машину, тебе не понравится наказание. Гарантирую, — добавляю, когда мы входим в дом.
— Хорошо, — снова напевает она.
Почему у меня такое чувство, что этими «хорошо» она доведет меня до нервного тика раньше, чем своими выходками?
Глава 6
Ника
О боги! Что ж. Ты сама этого хотела, Ника. Увидеть его без футболки. Не зря говорят, бойтесь своих желаний. Вот и увидела.