Глава 4
Ника
Теперь мне не просто скучно. Нет! Я готова лезть на стены от скуки. Мне надо выбираться отсюда. Вернуться в общагу или куда угодно, но только не оставаться здесь. Я обыскала всю хижину в поисках алкоголя, но ничего не нашла. Ни капли. Это странно. Какой мужчина не держит у себя хотя бы бутылочку пива или чего-нибудь покрепче? Мне жизненно необходимо выпить, чтобы заглушить темноту, пытающуюся всплыть на поверхность. Илья прав, я пью, чтобы поглубже спрятать то, что может причинить мне боль. Это помогает мне отвлечься. Но сейчас в этой хижине мне не на что отвлечься. Воспоминания, которые я старалась похоронить, снова вырываются наружу.
К тому моменту, как я наконец слышу звук приближающейся машины, прошло уже несколько часов. Перестав метаться по хижине от стенки к стенке, выбегаю на улицу ему навстречу. Когда паника начинает захватывать меня, раздражение является моим защитным щитом. И сейчас все мое раздражение направлено на мужчину, беззаботно достающего из багажника пакеты с продуктами.
— Мне нужно выпить. Ты купил что-нибудь?
Его челюсть напрягается, когда он проходит мимо меня, занося пакеты в дом.
— Нет. Я уже сказал, твоя жизнь больше не принадлежит тебе. Все должно измениться, Ника. Ты должна измениться, — произносит он ровным голосом.
— Но я не смогу так, — вздрагиваю от собственного голоса, который больше напоминает жалобный скулеж, спеша за Ильей в дом.
Как я дошла до того, что стала кем-то, с кем бы сама не хотела общаться?
Отчаянно пытаюсь подобрать аргументы, чтобы он отпустил меня. Илья ошибается. Пребывание в этой хижине не поможет мне. Ничего не поможет! У меня есть план, или что-то похожее на план, как действовать. Нахождение здесь в лесу только крадет мое время.
— То, что ты задумал, не поможет мне! Это не поможет мне забыть! — кричу на него, хотя он и не заслуживает такого тона.
Илья застывает, не в силах скрыть удивление на лице: — Забыть что?
Когда я не отвечаю, он обхватывает меня за плечи и легонько встряхивает.
— Забыть что, Ника? О чем ты говоришь?
Зажмуриваюсь, пытаясь вздохнуть полной грудью и прогнать надвигающуюся темноту. Если мне нечем будет отвлечься здесь, я сойду с ума.
*****
Илья
Ее плечи дрожат под моими руками, и я не знаю, что мне делать. Первая моя мысль, возможно, у нее жуткое похмелье, и от этого ее мысли путаются. Что она хочет забыть? Зачем я вообще ввязался в это? Моя работа заключалась только в том, чтобы забрать ее из бара и отвезти домой.
Когда я позвонил утром Никите, он был не в восторге от моего плана. Я нужен ему на рабочем месте. Он дал мне максимум неделю, чтобы я сделал все, что смогу.
— Тебе нужно подышать свежим воздухом. Пойдем на улицу, Ника! — говорю как можно спокойнее. Ее карие глаза сейчас дикие, а лицо бледное. Меня убивает смотреть на то, как ей плохо, и не знать, как я могу помочь.
Мне нужно признаться себе — если бы она была просто работой, я бы закинул ее в очередной раз в общагу и уехал. Пусть Максим с ней разбирается. Я бы не привез ее сюда. В мое личное убежище. Место, куда я сам сбегаю, когда мне плохо. В этой тишине я прихожу в себя, заряжаюсь энергией. И это каждый раз помогает. Я надеялся, ей тоже поможет. Теперь я уже не так уверен в этом.
Сменить обстановку, вырваться из города, очиститься от алкоголя — возможно этого будет недостаточно. И все же, пребывание в лесу, вдали от привычной жизни может стать первым шагом на пути к исцелению.
Обняв Нику за плечи, я вывожу ее во двор и подвожу к машине.
— Помоги мне занести покупки в дом, — протягиваю ей пакеты, надеясь, что небольшая физическая работа отвлечет ее, — Кстати, я купил тебе кое-какую одежду.
Но она не берет их, глядя пустыми глазами сквозь меня. Решив дать ей пару минут подышать, несу пакеты в дом. Сначала нам лучше пообедать, а потом, когда она успокоится, я планирую поговорить с ней.
Неприятный холодок предчувствия пробегает по моей спине, пока я раскладываю продукты, но я отгоняю его прочь от себя. Ключи от машины я предусмотрительно вынул и бросил на комод, когда занес первую партию продуктов в дом. Медленно оборачиваюсь и скольжу глазами по старому, покрытому царапинами деревянному комоду в поисках ключей, заранее чувствуя, что не найду их там.
Ключи исчезли! Вот черт!
В этот момент я слышу шум двигателя, и подбежав к открытой двери, вижу, как моя машина делает разворот на подъездной дорожке.
— Ника! — кричу, когда она выворачивает руль в последний раз и устремляется вниз по дороге. Не тратя более драгоценное время, опускаюсь на колено и поднимаю коврик у входной двери. Нажимаю на одну из досок, отчего она плавно отъезжает в сторону и открывает мне мою малышку. Одну из первых.