Погоня не заставила себя ждать. Сначала догнать её пытались лишь пули — один выстрел попал в сосну, сняв кору, осыпавшую Ханну, а второй чиркнул ровно по плечу, оставив кровоточащий след и ядовитую боль, разливающуюся от онемевшего участка руки.
«Они убьют меня. Убьют, и будут правы».
Ещё один выстрел бухнул прямо в хитросплетение мертвого орешника, мимо которого мчалась Ханна, и она коротко вскрикнула — то ли испуганно, то ли гневно. В унисон позади раздался радостный свист одного из преследователей, отчаяние загнанного зверя ударило в голову девушки сильней, чем любые пули.
Суставы, онемевшие после долгого сна, нещадно ныли и огрызались болью на каждое резкое движение, и Ханна мысленно уговаривала собственные ноги нестись быстрее. Она могла бы повернуть и устроить охотникам такую бучу, что в живых бы никто не вернулся, вот только рана от выстрела вела себя странно, ведь пули были и впрямь ядовитыми: сочащаяся кровь пузырилась и исходила розовой пеной, а затем превращалась в песок, струящийся из-под кожи...
«Что это за яд? Почему я...»
Хорошо, что рана было неглубокой — зудящее, гадкое ощущение песка, высыпающегося из раны, навевало тревогу и подогревало и без того животный ужас. Перепрыгнув овраг, заполненный сгнившими брёвнами и зелёным мхом, Ханна поскользнулась и рухнула всем телом на землю, все ещё бережно прижимая к себе Книгу. Грудь вспыхнула болью, девушка закашлялась, хватая ртом воздух. Что это был за дым в пещере? Неужели и он высушивает кровь и плоть вампира?.. Ханна опустила взгляд — из-под рёбер выпирал сухой сук, вонзившийся при падении.
Ноги гудели и дрожали, порезы и раны горели огнём, но она все бежала и бежала, подстёгиваемая страхом и криками за спиной. Захлёбываясь в слезах, Ханна повернулась через плечо, чтобы взглянуть на преследователей, но разогнавшееся тело врезалось во что-то твёрдое. Девушка упала на землю, едва удержавшись от того, чтобы закричать, и подняла изумлённый взгляд на незнакомца, встретившегося ей посреди леса. А он склонился в ответ, разглядывая её.
В тот момент Ханне было абсолютно неважно, кто стоит перед ней: главным было то, что этот незнакомец не целился в неё из ружья и не старался схватить. Он лишь молча стоял, чуть склонив голову, но узнать, на что именно устремлён его взгляд, было невозможно из-за бинтов, целиком покрывающих голову.
— Пожалуйста, помогите мне, — прошептала Ханна, затравленно озираясь. — Пожалуйста!..
Фигура в чёрном заношенном пальто выпрямилась и протянула к ней руку. Ханна сжала пальцы, облачённые в перчатки из жёсткой кожи, и ощутила себя в безопасности. Словно все ужасы мира исчезли, подобрали чудовищные когти...
Из конференц-зала начали один за другим выходить люди, присутствующие на собрании. Первым появился Хьюитсон и направился ко входу в тюрьму, даже не взглянув в сторону девушки, вслед за ним — разведчица. Она с суровым любопытством осмотрела Ханну с ног до головы и ушла, оборачиваясь на ходу.
Когда в поле зрения показался Стоун, Ханна приободрилась, несмотря на наличие брюзгливо сморщенного лица Ферре.
— Сэр! — позвала она. — Мистер Стоун!
Глава «Морфо» обернулся и равнодушно взглянул на Ханну усталыми прозрачными глазами. Доктор Ферре замер, неодобрительно сверля взглядом обоих.
— Я бы хотела поговорить с вами, — произнесла Ханна и многозначительно взглянула в сторону доктора. — Наедине, сэр.
Стоун взглянул на него, и на старческом обрюзгшем лице проступили отвратительные коричневые пятна. Ферре сдержанно кивнул, а потом отвернулся так резко, что полы его расстегнутого форменного халата взметнулись белым вихрем.
— Итак, что же? — тихо спросил Стоун, глядя вслед удаляющемуся доктору. — Чем я могу помочь тебе, Ханна?
— Я бы хотела... — она подавилась от смущения, — поговорить об операции в Нортсуике. Это будет мой первый бой, и я очень...
— В «Морфо» много имаго, — бесцветным голосом произнёс Стоун, заложив руки за спину. — Ты не будешь белой вороной, когда мы выступим. Более того, — он чуть склонил голову и понизил голос, — вам будет выделено особое питание перед операцией.
— К... кровь?
— Донорская. Мы бы рискнули подпитать вас синтезированным мясом, но это чревато побочными эффектами.
Ханна медленно кивнула и закусила губу, стараясь сдержать волнение и страх.