Взглядом я хотела сказать, что мне больно чувствовать себя пустой и бесполезной, страшно жить вот так и одновременно страшно что-то изменить. Как объяснить мужчине, по каким законам живет женщина, какими путями ищет свое место в мире, какими мыслями бывает ведома? Разве он поймет, что я до смерти желаю любить и быть любимой, но боюсь, что однажды ничего не смогу дать в ответ, кроме призрачного чувства?
Он не понял.
Улыбаясь, Натан взъерошил мне волосы и снова исчез в толпе. Я проводила его взглядом и увидела, как он нежно обнял миниатюрную блондинку в синем платье. Они так смотрели друг на друга, так трепетно дотрагивались и целовались, что я сразу поняла, что к чему. Я не любила Натана, но отчего-то пустота внутри стала еще чудовищней. Сердце пропустило удар. Я резко расхотела танцевать. Люди вокруг стали просто пьяным похотливым стадом, романтическое видение волны растворилось. Я двинулась к барной стойке, пошатываясь, раздвигая и расталкивая потные тела.
Джи весело болтала с барменом, у которого выдалась свободная минутка. Я знала, что он гей, поэтому даже не смотрела в его сторону, но подруга явно огорчалась тому факту, что Руперт не находил ее привлекательной.
– Лив, – Джи нежно сжала мою руку, – мы вот с Рупертом разговариваем об этом баре. Мне всегда нравился дизайн, а тебе?
– Да. – Я указала на стопку, и Руперт послушно наполнил ее.
Рядом появилось блюдце с дольками лайма. Я покачала головой, но бармен улыбнулся:
– За счет заведения.
Джи напряженно посмотрела на меня. Трезвый взгляд голубых глаз был так строг, что я невольно покраснела. Опять осуждает за выпивку.
– Поговори со мной, – тихо попросила она, когда бармен отошел от нас. – Я вижу, тебя что-то гложет. Поделись, легче будет!
– С чего бы начать… – протянула я. – Хм. Наверное, с того, что я никогда не смогу родить.
Джи подавилась остатками мохито и шумно закашлялась, прижав ладонь к губам.
– Я хотела оставить это в тайне, – горько произнесла я, глядя, как она судорожно стирает подтеки коктейля на подбородке и груди.
Женевьева посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. Я чувствовала себя на грани, поэтому просто опустила взгляд в стопку, на которой играли расплывчатые вспышки света.
– Кому я нужна? – голос надломился, и девица через два табурета от нас мутно уставилась на меня. – Я просто скорлупа, шелуха…
– Какая ты глупая! Ведь можно стать прекрасной приемной матерью какому-нибудь одинокому малышу. Ты не задумывалась о таком варианте?
Я пьяно заплакала, размазывая косметику по лицу.
Джи хлопнула меня по рукам и протянула влажную салфетку – упаковка предусмотрительно стояла на барной стойке. Я взглянула в добрые голубые глаза, полные тревоги и любви, и шмыгнула носом. Джи грустно улыбнулась, протянула мне еще одну салфетку и жестом подозвала Руперта.
– Воды, пожалуйста.
Одним выстраданным глотком выпив воду, любезно предложенную Рупертом, я сделала то, чего не делала очень давно, – начала мечтать. Я представила, как я жарю яичницу, а сзади сонно клюет носом мой сын, Чарли. Я отвожу его в школу. После мы идем в пиццерию с Джейкобом и Холли, и она взахлеб обсуждает с Чарли последнюю серию молодежного сериала. Хеллоуин. Мы вместе выбираем костюм, и Чарли заявляет, что хочет быть пиратом. Рождество. Он открывает коробку и бурно радуется машинке на дистанционном управлении. Он взрослеет, впервые бреется, стесняется подростковых прыщей, приводит в дом девушку, которую, мучительно краснея, представляет мне. Мы разговариваем, едим мой пирог… и кому какое дело, что я не умею готовить? Научиться никогда не поздно!
Грезы отнесли меня за потолок с его цепями, под самые облака и даже выше. Откуда-то противно пахло – наверное, бутафорской кровью…
– Привет.
Я обернулась. Незнакомец из кафе сидел совсем рядом и смотрел на меня, сдвинув брови. Он избавился от своей уродливой толстовки и выглядел более ухоженно. Мне снова захотелось отодвинуться, но барный стул был слишком массивным.
– Ты что, следишь за мной? – в смятении спросила я.
Джи с любопытством взглянула на незнакомца. Ей было невдомек, что внутри у меня все дрожало от непонятного волнения; наверняка она подумала, что это очередной мой поклонник.
– Я захожу сюда иногда. – Он проводил взглядом парочку пестро одетых девиц. – Мне нравится здешняя атмосфера.
– Атмосфера… – повторила я, глядя на его ладони. Какие удивительно длинные пальцы.
Этот парень мне не нравился: он странно выглядел, странно пах, странно вел себя. Вдобавок ко всему, чувство вновь подняло свою уродливую голову и забило тревогу. В его глазах клубилась тьма. Я встала, чтобы уйти, но напоследок бросила еще один взгляд на незнакомца. Вспышка света скользнула по его предплечью. Там пестрели кровоподтеки разных цветов – от бордового с фиолетовыми вкраплениями до грязно-желтого. Алкогольная пелена рассеялась как дым. Меня затошнило.