Владимир Васильев
Имаго
Часть первая
Никита Тарханов, эмбриомеханик, гражданский флот, рейд, дальний космос.
Артем Шпилевой, в прошлом — бармен лайнера «Одесса»; ныне терпящий бедствие на неустановленной планете.
ва Тан, беглый охотник, временно вольный, Поднебесье.
ва Дасти, певец-сказочник, вольный, Поднебесье.
Глава первая
Ветер шастал даже здесь, внизу. От дерева к дереву, от куста к кусту.
Налетал неожиданно, спутывал длинные ветви шавош, заплетал их в беспорядочные косы. Ник поежился — скорее по привычке. С некоторых пор он перестал мерзнуть, несмотря на минимум одежды — шорты, легкая майка некогда травянистого цвета да мокасины на шнуровке.
Компьютер и груду всякой мелочевки из контактерского реквизита он перестал таскать с собой довольно быстро, когда понял, что никакого проку от них все равно нет. Только руки занимают да плечи оттягивают.
Градиленко попытался на него надавить, но Ник лишь досадливо отмахнулся: коли поручили программу вести мне, так извольте не мешать, господа теоретики.
В самом деле — пластиковые квадратики с нарисованной примитивной арифметикой и геометрией Кристу заинтересовали только в начальный момент.
— А, система счета и измерений? — взглянув, догадалась она с первого раза. — Зачем ты это принес?
Ник пожал плечами и принялся малоубедительно лопотать что-то насчет взаимопонимания и мостов, как учили его бородачи-контактеры, но потом сам устыдился этой словесной пурги и честно признался:
— Не знаю, Криста. Мой наставник порекомендовал мне взять это и показать вам.
— Твой наставник? — удивилась Криста. — Но ведь ты говорил, что твой наставник сюда не при-ле-тел, а остался дома и ты общался с ним посредством дальней связи.
— Ну, не мой наставник, а наставник земной миссии на Селентине, — поправился Ник. — Я должен его слушаться тоже. Он отвечает за то, чтобы вы, селентинцы, и мы, земляне, получше поняли друг друга.
Криста удивилась еще больше:
— А разве не ты теперь за это отвечаешь? Мы ведь выбрали тебя.
Значит, наставником стал ты.
Ник не сразу нашелся что ответить.
— Видишь ли, Криста, — сказал он, поразмыслив. — Я скорее не наставник, а исполнитель. Я прихожу в лагерь землян и все-все им рассказываю. Наставник со своими помощниками выслушивают, думают, совещаются и говорят мне, что делать дальше.
— Ага, — фыркнула Криста и смешно наморщила носик. — Все в точности так. Пичкают тебя глупостями, ты пытаешься вывалить эти глупости на нас, мы, естественно, отмахиваемся, после чего ты все наставления забываешь, наконец-то становишься самим собой и появляется возможность говорить с тобой как с нормальным человеком. Ник, мне кажется, что этот наставник занимает чужое место — твое. И помощники его тоже никуда не годятся. Убери эту математику подальше, я все равно в ней плохо разбираюсь.
— А кто разбирается хорошо?
— Кто? Те, кому это нужно. Шнырики некоторые. Вот, он, например, — Криста показала на самого маленького наездника на летающем диске, того, который все время молчал.
— Он? — изумился Ник. — А он что, разумен?
Криста, кажется, обиделась.
— Ник! Он, между прочим, селентинец!
— Прости, — поспешно выпалил Ник. — Я думал, на Селентине разумны только такие как ты, только люди.
Криста поглядела на него странно.
— Ну и чушь иногда лезет тебе в голову, Ник! Я бы до такого ни за что не додумалась, даже нарочно.
— Прости, Криста, — искренне извинился Ник. Еще раз. — Я многого просто не понимаю. На Земле разумны только люди, вот я и подумал, что у вас то же самое.
— Только люди? — с внезапной жалостью переспросила Криста. — Бедные вы, бедные… Нет, постой! А тот шнырик, которого поймал Буга? Он ведь брал какие-то пробы у озера. Ты хочешь сказать, что он неразумен?
Ник едва не поперхнулся — закашлялся и Криста не замедлила увесисто шлепнуть его по спине. Кашель сразу же прошел.
— Э-э-э… — протянул Ник, отдышавшись. — Тот шнырик был не живой.
Точнее, не совсем живой, хотя в нем присутствовали органические элементы. Я его вырастил, точно так же, как выращивал дома.
Понимаешь?
— Нет, — честно призналась Криста. — Если ты его вырастил, как он может быть неживым?
— Ну, понимаешь, его придумали и создали люди. Он — механ, инструмент. Вроде палки, которой ты можешь дотянуться до плода, если рук не хватает. Ты ведь не считаешь палку разумной, хотя она когда-то тоже выросла?
Криста нахмурилась и некоторое время думала.