Прятаться в смотрелке смысла явно не имело, поэтому Артем решил осмотреть крылья и выбрался наружу.
Жаль, что гости не оставили на них упряжь: Артем охотно полетал бы рядом со своим Листом. По полетам он очень соскучился; пробовал даже самостоятельно соорудить веревки и петли, но довериться собственному плетению из лозы не решился, особенно вспоминая добротную сыромятную упряжь, которую подарил ему тренер Фидди.
«Где теперь она?» — подумал Артем с тоской.
Внимательный осмотр ничего особенного не дал. Ремешок, которым привязали крылья к корням древнего кленового пня, был старым и истертым. Скорее всего, его уволили из упряжи по ветхости и правильно сделали. А на якоре вполне еще послужит. Крылья не успели подвять и потерять изначальную упругость, значит срезаны сравнительно недавно, вряд ли больше двух недель назад. Кроме того, Артем с легким удивлением осознал: он отчетливо понимает и чувствует, что эти семена-крылатки выросли на клене с ДРУГОГО Листа, причем Лист этот старше и больше его собственного, и на нем живут люди. Много, несколько десятков. Клан, несомненно.
Стоило ему отойти от лежащих у кромки крыльев, ощущение это ослабло, но не пропало совсем — отступило и улеглось где-то на самой границе восприятия.
Гости были довольно далеко, да еще и удалялись, поэтому Артем пустился догонять их не соблюдая особой осторожности. Но когда расстояние сократилось метров до трехсот замедлился, даже дышать стал реже. И вслушивался, хотя всех троих ощущал достаточно отчетливо.
Артему, прежде чем столкнуться с гостями в открытую, почему-то хотелось сначала на них взглянуть.
Он пробирался вперед, изо всех сил стараясь не шуметь, и, надо сказать, теперь это получалось у него гораздо лучше, чем раньше. В Поднебесье Артем провел уже несколько лет. Не полный же он олух, в конце-то концов? Кое-чему научился. Впрочем, совсем недавно и ва Тан, и даже певец ва Дасти все равно считали его увальнем, непригодным для охоты и скрадывания. Однако у Артема имелись сильные подозрения, что перерождение в главной полости Листа повлияло и на это его умение. Во всяком случае, ему неоднократно удавалось подкрадываться к табункам косуль или оленей и те его не замечали.
До перерождения он так не умел.
Гости двигаться перестали. Затаились. Наверное, Артема они все же засекли. Продвинувшись еще метров на пятьдесят Артем решил остановиться, поскольку троица разделилась: один из гостей теперь находился левее Артема, а остальные двое прямо перед ним. Недалеко, скорее всего во-он в тех кустах.
«Хватит пряток, наверное, — подумал Артем. — Лучше пообщаться».
— Эй! — крикнул он. — Я не вооружен. Выходите, поговорим.
С пол-минуты ничего не происходило; Артем уже собирался повторить свое предложение, когда слева из зарослей появился охотник с луком наизготовку. Стрела была наложена и целился охотник точнехонько в Артема.
— У меня нет оружия, видишь? — Артем показал ему руки.
— Ты кто? — спросил охотник жестко.
— Ты бы лук убрал, — попросил Артем напротив, насколько мог мягко. — Стрельнешь еще ненароком.
— Ты кто? — повторил охотник уже спокойнее.
Он был старше Артема, но ненамного. В самом расцвете. Даже без лука, случись что неладное, он без особого труда совладал бы с Артемом, в этом нет сомнений.
— И друзья твои пусть выходят, — добавил Артем, чуть качнув головой в сторону кустов, где те прятались.
Неизвестно что повлияло на охотника с луком, но оружие свое он медленно опустил. И стрелу вернул в колчан.
Показались и остальные двое — пожилой и совсем еще мальчишка, лет от силы двенадцати.
— Кто ты? — теперь вопрос задал пожилой.
— Я — ма Тиом, человек с Неба. Сначала жил в клане логвита Андира, потом странствовал с вольным охотником Таном и певцом Дасти.
— Ты лжешь, — спокойно констатировал пожилой. — ма Тиома нет в живых.
Хранители принесли его в жертву больше полугода назад.
— Откуда вы знаете? — спросил Артем с живейшим интересом.
— ва Дасти сочинил об этом сказку. Ее повторяют сейчас по всему Поднебесью.
«Значит, Дасти жив! — обрадовался Артем. — Он рассказал о нас людям!»
— ва Дасти говорил правду, но я, как видите, выжил.
— Невозможно выжить в главной полости, — глухо отозвался пожилой. — Особенно, если тебе перед этим еще и отрубят голову.
— Ну, кое-кто говорит и что главную полость вскрывать нельзя, — пожал плечами Артем. — Взгляните на мою одежду, на ботинки. Это вещи древних.