Шапи Казиев
Имам Шамиль
Предисловие
ПРИТЯЖЕНИЕ КАВКАЗА
КАВКАЗСКИЙ ПРЕСТОЛ
Древние считали неприступные вершины Кавказа престолом божеств, обителью могущественных духов, подножием неба. Эсхил называл их «соседками звезд». По Геродоту «Cauc-as» означает Гора Азов.
Эта гигантская крепость, разделяющая два мира — Европу и Азию, окутана множеством преданий, легенд и мифов.
Олимпийские боги считали Кавказ подходящим местом для своих интриг. Зевс велел приковать на Кавказе Прометея — дерзкого покровителя людей, которых он сделал «смотрящими в небо», дав им божественный огонь и разные знания.
На Арарат, главную вершину Кавказа, стихия Всемирного потопа вынесла и Ноев ковчег. Бог дал Ною завет: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю», и сыновья его стали прародителями множества народов, расселившихся по миру.
Обещав, что потопов больше не будет, Бог сделал Кавказ самым желанным и надежным местом на земле. Однако с тех пор, как ветхозаветный Пророк высадил на Арарате свой легендарный десант, для Кавказа наступили трудные времена.
Пример Ноя оказался заразительным, и к сияющим вершинам потянулось неисчислимое количество желающих оседлать знаменитые горы. Вследствие чего Кавказ сделался самым беспокойным местом.
Притяжение Кавказа было столь магическим, что мало кто из великих полководцев устоял перед соблазном украсить свои короны сиянием его снежных пиков.
Могу — значит хочу! Сила была единственным аргументом завоевателей. Стараясь превзойти предшественников, они огнем и мечом спешили запечатлеть свое имя в печальной летописи мира.
После нашествия скифов на Кавказе остались богатые курганы. Македонский, на манер олимпийских богов, ссылал сюда бунтарей. Римские императоры пытались обратить Кавказ в свою провинцию. Несколько столетий процветала Кавказская Албания, но была сметена гуннами и «Великим переселением народов». Наследство Албании разделили между собой иранские Сасаниды и Хазарский каганат.
Свои новые владения Сасаниды огородили Великой Кавказской стеной. Она начиналась от Железных ворот — Дербентской крепости у моря и уходила к вершинам Кавказского хребта.
Но опасность пришла с тыла. Арабский халифат разгромил Сасанидов и отбросил на север хазар.
После распада Халифата на Восточном Кавказе обособилось множество ханств, княжеств, вольных горских обществ и племенных союзов.
Новым потрясением для Кавказа стало вторжение Чингисхана. После него кавказский престол пытался узурпировать и Тамерлан.
Но так и не нашлось силы, способной окончательно покорить Кавказ и населяющие его народы.
Войны, миграции, стихийные бедствия — все оставило на Кавказе свои следы. Одни племена вытесняли в горы другие. Аборигены вынуждены были подниматься все выше и выше, туда, где их уже никто не мог достать. Следом шли те, кого выбрасывали на кавказские утесы новые волны истории. Подпирая друг друга, народы поднимались к вершинам Кавказа, пока первым не оставалось выбора воевать или умереть. А так как оружие всегда было здесь непременной частью костюма, горцы росли воинами, умеющими за себя постоять.
Здесь веками переплетались расы и религии, языки и культуры. Процесс был сложным, но в результате возникла единая цивилизация горцев, преображающая всех, кто вступает в ее духовное пространство.
Те же, кто видел в разноликом Кавказе слоеный пирог, который легко проглотить, всегда рисковали, потому что на деле Кавказ оказывался острым клинком из многослойной стали.
К концу первого тысячелетия на Кавказе дала о себе знать и новая сила Древнерусское государство.
Поначалу дело ограничивалось разведывательными набегами. Но, укрепившись на Тамани, великий князь «простер оружие свое до подножья Кавказского хребта», начав войну с осетинами и черкесами.
С тех пор Кавказ превратился в арену борьбы трех основных соперников Персии, Турции и России. Их власть на Кавказе не была прочной и требовала постоянного подтверждения. А большинство горских народов жило своей вольной жизнью, не подозревая о том, за кем они «числятся».
Кавказский престол так и не обрел своего владельца, хотя претендентов по-прежнему было в избытке.
МЕЖДУ ТРЕХ ОГНЕЙ
Иван IV (Грозный) занялся Кавказом более основательно, женился на черкесской княжне Марии и заложил на реке Терек крепость. Здесь несли службу 500 стрельцов, к которым прибилось множество беглых крестьян, и бойко шла приграничная торговля.
Став одной ногой в южных пределах, Россия собиралась с силами, чтобы пойти дальше.
На Дону и Тереке росли казачьи общины. «А по Терке реке и по иным речкам живут вольные многие казаки», — сообщает летопись.
Привыкшие к вольности, казаки доставляли московским правителям немало хлопот. Но в конце концов, после восстаний и бунтов, казачий край сделался приграничной провинцией государства. А создание новых казачьих войск и поселение их на военных линиях, постепенно продвигавшихся в глубь Кавказа, стали одним из инструментов царской политики на Кавказе.
Кавказские владетели, погрязшие в междоусобицах, били челом в Москве, ища защиты и покровительства. Первым пронял царя Федора Иоанновича грузинский царь Александр, жалуясь на набеги горцев, хотя и сам был не чужд подобным затеям.
Весной 1594 года войско во главе с боярином А. Хворостининым захватило Тарки — резиденцию крупного дагестанского владетеля шамхала Тарковского на берегу Каспия. Но восставшие горцы отогнали воеводу за Терек. Та же участь постигла и воеводу И. Бутурлина, которого послал Борис Годунов.
После этого на Кавказе с новой силой разгорелось соперничество Персии и Турции, которое не утихало более трех веков. Войны сопровождались крайними жестокостями, свирепыми казнями непокорных, массовыми угонами в неволю и работорговлей.
Грабительские нашествия выдавались за религиозную войну. Каждая из сторон, представлявших две ветви ислама — шиитов (персы) и суннитов (турки), декларировала борьбу за чистоту веры и пыталась привлечь горцев на свою сторону.
Набиравшее мощь Русское государство тоже все чаще вспоминало о Кавказских горах, за которыми изнемогали под иноземным игом единоверные Грузия и Армения.
Вмешаться в спор за Кавказ решил Петр I. Прорубив окно в Европу, Петр решил распахнуть ворота в Азию. И это были знаменитые Железные ворота древнего Дербента.
Впервые Дагестан и Дербент описал в своем дневнике тверской купец Афанасий Никитин, присоединившийся в 1466 году к посольству, отправлявшемуся в Шемаху. Позже, по пути в Персию, навестил Дербент и Стенька Разин. Но если атаман ходил «за зипунами», за поживой, то Петр шел за новыми землями. Он решил продвинуть свои границы далеко на юг и овладеть Каспием, который считал «морем без хозяина».
Прослышав о намерениях Петра, персидский шах попытался остановить его, послав в подарок русскому государю слона. Когда посольство с диковинным зверем проходило через Дагестан, горцы решили слона отбить. Отряд, сопровождавший слона, был прижат к морю, и если бы астраханский воевода не успел прислать корабль, Петр так и не увидел бы шахского подарка. Однако заморское чудище только раззадорило Петра.
Летом 1722 года император отправился в Каспийский (Персидский) поход.
Войско Петра насчитывало около 100 тысяч человек. Его флот под командованием адмирала Апраксина состоял из 300 кораблей.
В Дагестане Петра встречали по-разному. Одни вступали в сражения и подвергались уничтожению вместе со своими селами. Другие, напротив, принимали Петра с почетом. Шамхал Тарковский, понимая бессмысленность сопротивления и в надежде на обретение сильного союзника, одарил Петра подарками, за что и сам был осыпан почестями. Это, однако, не помешало ему обратить свое войско против императора, когда шамхал оказался ущемлен территориальным переделом, учиненным Петром. Кончилась эта затея печально для шамхала — поражением и ссылкой на Кольский полуостров. Тогда же Петр заложил «Стан Петра», ставший позже городом Порт-Петровском (ныне — Махачкала), и первую русскую крепость на реке Сулак «Святой крест».