Пламенный патриот Ли Сун Син все свои помыслы, все свои силы и знания он отдавал любимой родине! Только Ли Сун Син - всеобщий любимец народа, совершивший бессмертные подвиги во славу родины и одержавший ради нее блестящие победы над врагами родины и народа, только он, всецело отдавший себя преданному и беззаветному служению родине и народу, только такой патриот, как Ли Сун Син, забыв свою личную обиду, несмотря на то, что он был подобно преступнику арестован и незаслуженно оскорблен, только он мог с прежней неугасимым пылом полностью отдаться борьбе за родину и народ.
Отставка Ли Сун Сина с поста главнокомандующего флотом было чрезвычайным событием. Оно подрывало авторитет нашего флота, который прославился на весь мир своими блестящими победами, полностью сорвавшими агрессивные замыслы врага.
Добившись путем интриг, клеветнических наговоров и хитрости отстранения Ли Сун Сина и своего назначения на пост главнокомандующего флотом, Ван Гюн уволил всех близких соратников Ли Сун Сина, поселил в павильоне Ундюдан свою наложницу и с головой предался развратной жизни. Ежедневно он устраивал безудержные оргии с женщинами и вином. Все воинские дела были заброшены, подчиненные не получали указаний, и наконец, Вон Гюн закрыл к себе доступ всем приходившим к нему по делу, за получением указаний и инструкций.
Естественным последствием подобного безответственного отношения к службе явилось полнейшее разложение и развал морских сил страны. Низшие чины начали выражать свое справедливое недовольство своим начальством, повсюду слышался ропот, дисциплина была на низком уровне.
С чувством сожаления вспоминали войска и народ о былом могуществе морских сил при Ли Сун Сине. Все громко предсказывали скорый конец Вон Гюну, предательски разрушавшему мощь корейского флота.
VII.
Новое нашествие в 1597 году и поражение врага
Так называемые "переговоры о мире", тянувшиеся почти четыре года, не привели ни к каким результатам. Японские агрессоры сорвали переговоры и вступили на путь новой агрессии. Это случилось весной 1597 года (год Денъю).
Как уже было сказано, Кониси Юкинага и другие японские полководцы, воспользовавшись внутренними разногласиями среди придворной знати Кореи, добились смещения Ли Сун Сина с поста командующего объединенными морскими силами южных провинций. Теперь враг надеялся одним ударом разбить корейский флот и захватить в свои руки инициативу, как на море, так и на суше.
Коварный враг для достижения своей цели прибег к хитрости. Гнусный Иосира снова посетил Ким Ын Се и с притворным доброжелательством сказал ему:
"Очень жаль, что Ли Сун Сину не удалось в прошлый раз совершить внезапного нападения на флот Като Киомаса. Вскоре в Пусан должны прибыть японские вспомогательные войска и поэтому, если корейские корабли смогут напасть на флот Киомаса до прибытия японских кораблей, то непременно успех будет обеспечен".
Квон Юр попался в расставленную врагами ловушку и Вон Гюну был тотчас же дан приказ о выступлении.
Вон Гюн понимал, что подготавливаемое нападение на Пусан является весьма опасным предприятием, имеющим мало шансов на успех, однако, в своем стремлении щегольнуть перед всеми, что он без раздумья совершает то, чего не решался сделать Ли Сун Син, он мобилизовал огромное количество кораблей и дал приказ итти к Пусану.
Вон Гюн не имел никакого плана, воинство не было подготовлено к предстоящей битве, однако, получив приказ выступить, он бросил все наличные силы в самое логово врага - Пусан, мало веря сам в успех проводимой авантюры.
Неприятельский флот насчитывал до 500 военных кораблей и свыше 50.000 обученных и вполне подготовленных моряков и пехоты. Наши же войска были утомлены долгим путем, изнурены голодом и жаждой, и, будучи совершенно не подготовленными к бою, должны были сразиться с во много раз превосходящими их силами неприятеля. Среди наших солдат отсутствовало единство, царил беспорядок и совершенно не было дисциплины, что особенно ярко проявилось в ходе боев. Ко всему этому Вон Гюн совершенно не обладал полководческим талантом.
В таком состоянии наши войска должны были принять бои против сильного врага, который, устроив засаду, внезапно напал на наш флот. Так 16 июля у острова Чирмурдо наш флот, прославившийся, как непобедимый, потерпел позорное поражение, а сам командующий флотом Вон Гюн, пытавшийся спастись бегством, был настигнут самураями и убит. Корейский флот был полностью разбит.
Остров Хансандо, на котором была ставка командования наших морских сил, был захвачен врагом.
Агрессоры высадили свои войска на побережье провинции Чжелла и повели наступление с моря и с суши. Враг, безраздельно господствовавший теперь на море, беспрепятственно продвигаясь на север, принудил капитулировать крепость Намвон и захватил огромную территорию на юге страны. Тем временем авангардные части неприятельских войск прошли форсированным маршем провинцию Чунчен, направляясь к Сеулу, и 17 августа подошли к Дыксану.
Так самураи совершили новое нападение на нашу родину, известное под названием "нашествие в год Денъю" (1597 г.). Снова над родиной нависла серьезная опасность. Злодеяния, совершенные самураями в отношении населения, по своей жестокости значительно превосходили их преступления в период вторжения, начатого в год Имдин (1592 г.).
Именно в этот момент, под давлением возмущения и недовольства народа, король и дворцовая верхушка вынуждены были снова назначить на прежний пост командующего объединенными морскими силами южных провинций любимца народа талантливого флотоводца Ли Сун Сина.
3 августа Ли Сун Син получил извещение о своем назначении и тотчас же выехал из Диндю в Бекпхадин, где собрались остатки разбитого корейского флота. После жестокого поражения у Пусана во флоте сохранилось всего 12 военных кораблей и 120 моряков. Однако это не смутило Ли Сун Сина, он энергично взялся за восстановление разбитого флота, и стал готовиться к бою с врагом.