Русских людей, понятное дело, в святцах не было. Туда попали, правда, святые из числа западных и южных славян, например чешская княгиня Людмила, но Русь к составлению святцев опоздала. Князь Владимир, крестивший Русь, в историю церкви вошел под именем Василий. Так и записали в календари, когда он был признан святым. Правда, князя Василия никто не знал, и в конце концов церковь пошла на компромисс, имена стали записывать примерно так: «Владимир, во святом крещении Василий», «Ольга, во святом крещении Елена».
ПРИМЕЧАНИЕ
Как ни странно, но дети князя Владимира, Борис и Глеб, во святом крещении Роман и Давид, упоминались в православии, как правило, под своими языческими именами!
Рождались дети, их несли в церковь, крестили… Однако имена в церкви давали чужестранные, непонятные, не имеющие для русских никакого смысла. Поэтому возник обычай помимо календарного имени давать еще и обычное русское, или мирское, как его называли. Получалось, что у человека имелось два имени. Впрочем, кое-кто из ученых полагает, что славяне практиковали двойное имянаречение и ранее: у человека имелось тайное имя и повседневное.
ПРИМЕЧАНИЕ
Свидетельством того, что календарные и мирские имена употреблялись наравне, можно считать имя былинного богатыря Добрыни Никитича: витязь носил имя мирское, а его отец — календарное.
Так или иначе, календарные имена начали распространяться среди русичей, постепенно отвоевывая себе место. В письменных документах того времени нередки записи наподобие такой: «Андрей, а мирски Малюта» или «Третьяк, а в святом крещении Иван».
Зато позже мы вдруг начинаем обнаруживать записи другого типа: «в святом крещении Иван, а мирски Михаил» или «Федор, а в святом крещении Никифор»…
Как же так?
А так, что русский народ со временем свыкся с календарными именами и по крайней мере некоторые из них начал считать вполне обычными, обыденными. Люди начали привыкать к тому, что у имени не обязательно должна быть понятная основа. Языческие имена начали постепенно уходить из русского быта. Такое привыкание длилось довольно долго, языческие имена сосуществовали рядом с христианскими вплоть до XVI–XVII вв., пока церковники не стали относиться к языческим именам совсем нетерпимо. Мирские имена вовсе исчезли из документов. Началось безраздельное правление календарных имен, не имеющих для русских никакого смысла.
Люди начали привыкать к тому, что у имени не должно быть понятной основы.
Самое русское имя…
Иван, разумеется.
И, разумеется, мы уже установили, что на самом деле оно вовсе не русское (см. ранее).
Теперь мы можем видеть Ивана — в России, Джона — в англоязычных странах, Йоганна или Ганса — в Германии, Йенса или Юхана — в Скандинавии, Яна или Яноша — у западных славян, Джованни — в Италии, Хуана — в Испании и Латинской Америке, и это еще далеко не все варианты, существующие в европейских языках.
ПРИМЕЧАНИЕ
Знаменитый дон Жуан — тоже Иван, но в крайне неловком переводе с испанского на французский и только потом на русский язык.
В русском языке имя существует в двух формах: народной «Иван» и в церковно-книжной «Иоанн».
Имя Иван (в разных формах, характерных для разных языков) — безусловный лидер. Русский Иван, и английский Джон, и французский
Жан до начала XX в. не только держались в первых десятках самых распространенных имен в этих странах, но часто и возглавляли ее с очень большим отрывом, что неудивительно: в святцах очень много Иоаннов — Иоанн Богослов, Иоанн Креститель, Иоанн Златоуст, Иоанн Воин, Иоанн Постник и т. д. (по святцам, в году примерно 80 дней, когда младенца могли окрестить Иваном, а самих святых с таким именем куда больше).
Народ, прямо скажем, во всех этих Иванах путался, да и вряд ли какой-нибудь деревенский батюшка мог рассказать, чем один Иоанн отличается от другого.