— Потому что сюда не проникает свет, — буркнул маг. — Разве не ясно?
— Выходит, мы угодили в подземелье? — поежился отец Ансельм, вдруг вспомнив о сырых, холодных подвалах, где томились заключенные в ожидании Святого Суда. Неужели?.. Нет, этого не может быть! Чтобы его, святого отца — инквизитора заточили в темницу… — Ты чего не отвечаешь?
— Потому что ты мне надоел со своими глупыми вопросами, — буркнул Корнелиус. — Не знаю! Такой ответ устраивает тебя?
— Нет, на подземелье не похоже — здесь тепло, и пол вовсе не каменный. — Отец Ансельм долго водил пальцами по полу, пытаясь определить, чем он укрыт. — Похоже на каучук — мне приходилось видеть это удивительное вещество из сока одного дерева.
— Да-да, я знаю. Гевея, — раздраженно отозвался маг. — Ты можешь мне не мешать, монах?
— Мешать? Здесь? Чем же ты занят, о светоч мудрости? Верно, размышляешь о бытие и высших материях?
— Я размышляю о том, куда мы попали, и как нам отсюда выбраться! Поэтому умоляю тебя, помолчи и дай мне сосредоточиться.
Вдруг вспыхнул свет — неяркий и красноватый. Отец Ансельм вздрогнул и зажмурил глаза.
— Невероятно! — сказал Корнелиус и зашуршал одеждами.
— Что, что такое? — взволнованно воскликнул святой отец, приоткрыл глаза и обвел взглядом помещение.
Увиденное поразило монаха настолько, что он на некоторое время лишился дара речи. Они находились в огромном помещении, похожем на склады. Стены его были серые, матовые и гладкие, и совершенно неясно, из какого материала они сложены. Но что не камень или дерево — это уж точно. Упругий пол оказался черного цвета, в мелкую рябь, какую можно увидеть на песчаных пляжах. Но самыми удивительными были трехэтажные полки от пола до потолка, тянувшиеся в три ряда к самой дальней стене. На полках, сделанных из белого металла, разместились ящики, железные банки, разные блестящие и неблестящие штуковины всевозможных размеров и форм. Среди разнообразных штуковин отец Ансельм заметил непонятный инструмент, почему-то напомнивший ему о пыточной камере. Воспоминание было не из приятных.
Монах перекрестился, с трудом поднялся с пола и приблизился к магу. Тот уже деловито шуровал на полках, ощупывал ящики, брал в руки разные предметы странной формы и неизвестного назначения, вертел их и едва ли не обнюхивал.
— Что это? — спросил отец Ансельм.
— Не знаю.
— Не знаешь? О великий ученый, тебе неведомы сии предметы? — съехидничал монах.
— Да, я впервые их вижу, — не стал связываться со святым отцом Корнелиус.
— Но я полагал, ты разобрался, куда мы попали. — Страх немного отпустил отца Ансельма, и он, заложив руки за спину, прошелся вдоль полок. — Святой крест! — воскликнул вдруг он и протянул пальцы к серебристой металлической крестовине, выкованной из круглых палочек с утолщениями на концах и шестиугольными дырочками в них. Крест был, конечно, не совсем крестом, неправильный, а шестиугольные отверстия сильно смутили отца Ансельма.
— Что ты там нашел? — заинтересовался Корнелиус и приблизился к монаху. — Забавная штуковина. Но лучше положи ее на место.
— Почему это? — Отцу Ансельму вовсе не хотелось расставаться с диковинной вещью, и он прижал ее к груди.
— Потому что она может оказаться чем угодно.
— Она не может быть ничем другим, кроме креста! — вскинул подбородок монах. — По крайней мере, мы теперь знаем, что здесь живут не безбожники вроде тебя, колдун.
— Ну-ну, — покачал головой Корнелиус, криво улыбнулся и повел рукой. — А как же, в таком случае, ты объяснишь все остальное?
— То не мое дело! — фыркнул святой отец. — Если Господу было угодно создать такое помещение и наполнить его всякой всячиной…
— А почему не дьяволу?
— Старый дурак! — Монах скорчил презрительную мину и постучал пальцами по лбу. — Здесь же святой крест!
— Вон в чем дело! Ну, тогда конечно, — не стал спорить Корнелиус и продолжил исследовать полки.
Внезапно в стене, у которой стоял отец Ансельм, у самого пола образовалось широкое квадратное отверстие, и из него выскользнуло некоторое подобие железного краба.
— Ай! — вскрикнул монах и отпрыгнул назад, крестясь и бледнея. — Ай-яй!
— Не шевелись! — предостерегающе выбросил руку маг.
— Ага, — покивал отец Ансельм, вытягиваясь и прижимаясь спиной к стене. Лицо его было белее мела.
Корнелиус же с интересом разглядывал застывшего у ног святого отца краба. Необычное существо, казалось, вовсе не напугало его. Неведомая зверюга постояла, в сомнении покачивая четырьмя клешнями, потом приподнялась на суставчатых лапах и протянула клешню к отцу Ансельму.