Михаил Шатров
Именем революции
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Ленин Владимир Ильич.
Дзержинский Феликс Эдмундович.
Савельев — красноармеец.
Его сыновья:
Вася — 12 лет
Петя — 10 лет
Яшка — беспризорник, 15 лет.
Сеня — чекист.
Голубев Василий Иванович — чекист.
Глафира Андреевна — его жена.
Тоня — их дочь, секретарь ячейки Союза рабочей молодежи.
Члены Союза рабочей молодежи:
Женя
Борис
Степан
Члены партии правых эсеров:
Романовский
Малинин
Ярцев — следователь ВЧК.
Каминская — хозяйка дачи, из «бывших».
Белов — секретарь Ф. Э. Дзержинского.
Секретарь В. И. Ленина.
Коган — старый портной, отец Сени.
Адвокат.
Жена адвоката.
Торговка.
Старик с тростью.
Действие происходит в 1918 году.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Август 1918 года. Маленький полустанок, затерявшийся в средней полосе России. Ветхий дом — станционное здание. Дощатая платформа. Заборчик с калиткой. Садик. Ночь, дует ветер. На платформе пассажиры — случайные люди, заброшенные сюда жизнью. Здесь и старый портной Коган; в руках он держит военную полевую сумку. Рядом с ним жена адвоката, тут же торговка, разбухшая от обилия вещей, спрятанных под юбкой и кацавейкой. По платформе ходит высокий мужчина с мешком за плечами. Это Романовский. На его лице ясно заметен шрам. Иногда он останавливается и прислушивается к разговору сидящих на скамейке. Доносятся отдельные выстрелы.
Жена адвоката (вздрагивает). Кажется, опять стреляют…
Коган (философски). А где теперь не стреляют?
Торговка. Это банда «Черного валета»… Вчерась Никольское спалили, в трех верстах отсюда…
Жена адвоката. Боже мой, хоть бы поезд пришел сюда раньше, чем они!
Коган. Можете не сомневаться, он таки придет позже.
Жена адвоката. Попасть к ним в руки — это верная смерть!
Коган. А! Я вам скажу, что старики плохо выдерживают революцию. Еще сутки на этом паршивом полустанке, и я уже никуда не поеду, меня понесут ногами вперед… Но тогда я спрашиваю вас: за что мы боролись? Чтобы поезда проходили мимо и не останавливались?
Торговка. За что боролись, на то и напоролись!
Коган. Большое вам мерси. Куда смотрит Советская власть? Мой Семка тоже Советская власть, но я ему устрою скандал, можете быть уверены. Почему эти паршивцы не останавливаются на полустанках? Был декрет Совнаркома не останавливаться? Вы его читали? Я тоже не читал. Пойду скажу этому телеграфисту все, что о нем думает приличная публика… (Уходит в дом.)
Торговка. Господи, ну и жизня у нас пошла — совсем для торговли неподходящая… А в Москве еще чекисты свирепствуют, ироды… Как заметят, что кой-чего везешь, сразу за грудки и в свою контору на улицу Лубянку… Там у них главное начальство располагается… А этот высокий… (Кивнула на Романовского.) Примечаю, все время на нас поглядывает… Чует мое сердце, непременно агент какой-нибудь… (Жене адвоката.) Слушай, у тебя золото-то есть? Могу за колечко полкруга колбасы предложить…
Жена адвоката. Оставьте меня!
Торговка (обиженно). Ишь ты, амбицию показывает, интеллигенция проклятая…
Из дома выходят адвокат и Коган.
Адвокат. Поезд будет, но последний… На юге холера, а вокруг атаман Дудков.
Жена адвоката. Боже мой, что будет с нами в Москве?! Зачем мы поехали?..
Адвокат. Прекрати истерику! Не время.
Торговка. Правильно, господин хороший! (Вынимает из мешка бутыль самогона.) Может, хлебнешь с устатку-то? Кавалер ты видный, а с этой ведьмой небось надоело валандаться? Глотай…
Адвокат. Ведите себе прилично, вы не на базаре!
Торговка. Заткнись! (Выпивает.) Слушали мы вас до революции! Я, может, товара на пол-Москвы везу, а еще тебя буду слушать! Как приедешь в Москву, тоже небось на поклон придешь…