Петя. Много их… (Подходит к тумбе, отрывает кусок плаката, лижет его с обратной стороны, бросает.) Я думал, они мукой клеены. (Достает окурок.) Покурим?
Вася закуривает, потом отдает Пете.
Васька, а почему все люди такие злые?
Вася. Не все… Помнишь, которые в лесу были, разве злые?
Петя. А здесь все, как собаки… Даже подходить страшно…
Вася. Воровать я не буду… Пойду попрошу, может, дадут чего…
Петя. Не получится у тебя…
Вася. Попробую… Только ты не вылезай, а то заберут…
Петя залез обратно в тумбу.
Смотри не выглядывай…
Слышатся мерные шаги и постукивание трости. Появляется старик, на нем темное пальто, шляпа.
(Бросается к старику.) Дедушка, помогите чем-нибудь… Голодаю очень. Брат у меня маленький заболел… Не уходите, дедушка, помогите…
Старик молча уходит. Вася посмотрел ему вслед, махнул рукой и ушел. Снова слышатся шаги и постукивание трости. Появляется старик. Оглядывается. Подходит к тумбе, распахивает пальто. Видна висящая на груди банка с клеем и кистью. Быстро наклеивает на тумбу листовку. Озирается. Вдруг справа доносится мерный шаг идущих. Слышен властный женский голос: «Патруль штаба самообороны! Предъявите документы!» (Через секунду.) «Проходите!» И снова шаги идущих. Старик дрожащими руками запахивает пальто; не знает, что делать с листовками, которые у него в руках. Замечает на тумбе отошедший край фанеры, отгибает его еще больше, кидает листовки в тумбу, бросается к парадному дома, скрывается за дверью. Слева быстро выходит Сеня, следивший за стариком, подходит к парадному, прислушивается, тихо открывает дверь, скрывается за нею. На сцену выходит патруль. Во главе патруля Тоня — высокая красивая девушка в кожаной куртке с маузером на боку. За ней идут Борис, в летней гимназической форме; из всех карманов торчат газеты, за поясом книга, на боку револьвер, и Степан — молодой рабочий с маузером.
Степан (указывая на скамейку). Здесь и посидим…
Тоня. Сеня сказал, у того угла…
Степан. А мы его и отсюда увидим… Чего там Женя задерживается?
Борис. Подъезд пошла проверять…
Степан. Женя стоящая девушка… А ведь из богатых…
Борис. У нее дед — управляющий банком. Она уже неделю как из дома ушла.
Степан. Ну да?
Борис. Ушла… С отцом и дедом окончательно поругалась: мы, говорит, с вами классовые враги и нам не по пути! И всю эту неделю ночевала на чердаке… А Тоня велела, чтобы в ячейке…
Степан. Правильно, там места много… (Ласково.) С бантиками… Молодец, Борис, что привел ее к нам…
Борис. Мы с ней давно дружим…
Степан (сокрушенно). Один я холостяк. Ты с Женей, Сеня с Тоней…
Тоня. Не болтай, чего не знаешь…
Справа выходит Женя. Женя в поношенном гимназическом платье, в косах бантики, на боку маузер малого калибра.
Степан. Ничего, как в мировом масштабе победа будет, обязательно влюблюсь. И только в девушку, которую будут звать Наташей… Наташа… И чтобы непременно дочь родилась… И назовем ее Аигой…
Борис. Как, как?
Степан (гордо). Аига…
Женя. Это почему же?
Степан. Газету читала? Англичане в Мурманске высадились. Вот и выходит: английскому империализму гибель… Аига…
Женя. А если французы высадятся?
Степан. Ну и что же? Можно и так: французскому империализму гибель… фи… (Замолкает.) Да брось ты, Женя, я ведь серьезно…
Женя. И я серьезно…
Ребята смеются.
Степан. Смейтесь, а я пока сосну… Сеня как придет — разбудите…
Тоня. Пока он придет, успеешь выспаться…
Степан (лукаво улыбнувшись, напевает). «Ты не плачь, не плачь, моя Маруся»… Не переживай ты, Тоня, за него… Сенька — парень верный…
Тоня. Не родился еще такой, чтобы я за него переживала… Пойду навстречу… (Уходит.)
Степан (подходит к тумбе, читает). «По поручению Театральной секции Отдела просвещения Московского Совета в ближайшее время открывается новый народный театр под руководством Евгения Вахтангова. Театр помещается у Большого Каменного моста в доме…», а дальше оторвано…