— А смерть Мерцалова наступила мгновенно?
— Нет, боюсь, что не мгновенно…
— Как вы думаете, его еще можно было спасти, если бы вовремя была оказана медицинская помощь?
— Или хотя бы оказался под рукой нитроглицерин, — добавляет Логинов.
— А его тоже не было?
— Да, не было. И это очень странно. У человека, перенесшего два инфаркта, не могло не быть при себе валидола и нитроглицерина.
Миронов переводит взгляд на Антипова. Старший лейтенант заметно бледнеет. На лбу его выступает испарина. Не ожидая нового вопроса, он произносит скороговоркой:
— Возможно, при обыске у него отобрали все это.
— А вы даже не поинтересовались, что именно у него отобрали?
— Я интересовался главным образом документами, записными книжками и записками. Но были, кажется, и какие-то лекарства…
— А он разве не протестовал, когда отбирали у него валидол и нитроглицерин? — интересуется Логинов.
— Он протестовал по поводу каждой отобранной у него бумажки, — уже несколько успокоившись, отвечает Антипов. — А лекарства я тоже не мог ему оставить — я ведь не врач. Мало ли что могло быть среди этих лекарств. В пробирке с нитроглицерином мог оказаться и цианистый калий.
— Почему же вы мне не доложили об этом? — спрашивает Миронов, в упор глядя в серые глаза Антипова.
— В этом я действительно виноват, товарищ майор, — спокойно выдерживая взгляд Миронова, отвечает Антипов. — Этого я не сделал. Не хотел вас беспокоить по пустякам.
«Как он может так хладнокровно говорить об этом? — теперь уже с неприязнью думает об Антипове Миронов. — Ох, кажется, и на этот раз не подвела Волкова его интуиция…»
— Кто дежурил по отделу в эту ночь? — хмуро спрашивает он Антипова.
— Лейтенант Алехин.
— Вызовите его ко мне и можете быть свободны.
Лейтенант Алехин недавно в отделе Волкова. Всего два месяца. Он в ОБХСС — прямо из милицейской школы. Подтянут, как хорошо вышколенный курсант военного училища. Невысок ростом, широкоплеч. Похоже, что занимается спортом. Лицо открытое, смышленое. Миронову помнится, что Волков хвалил его за что-то…
— Докладывайте, лейтенант, — строго обращается к нему Миронов, — что произошло за время вашего дежурства?
Алехин хотя и отрапортовал уже обо всем Волкову, повторяет теперь свой рапорт и майору. Но Миронову все это уже известно, и он нетерпеливо перебивает его:
— Вы мне лучше скажите, когда ушел Антипов из отдела?
— Часов в одиннадцать вечера.
— Был он у Мерцалова?
— Был, но недолго. Старшина Мохов сообщил мне, что он заходил к нему буквально на минутку. И утром сегодня снова пытался зайти. Но как только стало мне известно о смерти Мерцалова, я приказал Мохову без разрешения подполковника Волкова никого к нему не пускать.
Майор Миронов несколько минут задумчиво ходит по кабинету, потом решительно произносит:
— Идемте!
Они входят в помещение, в котором был заключен Мерцалов. Их встречает старшина Мохов.
Откозыряв майору, он протягивает ему скомканный листок бумаги, на котором напечатано что-то на машинке.
— Вот, товарищ майор! Нашел это только что под койкой Мерцалова.
Миронов торопливо расправляет складки бумаги и с удивлением читает:
«Уважаемый Семен Семенович! Хотя я и не принадлежу к числу Ваших друзей, считаю, однако ж, долгом своим сообщить Вам, что супруга Ваша, Софья Борисовна, продав Вашу дачу и «Волгу», выехала с небезызвестным Вам «Герцогом» во Львов. Помогли ей в этом Ваши лучшие друзья. А ведь я, если помните, не рекомендовал Вам торопиться с оформлением Вашего имущества на ее имя. Примите мои соболезнования по этому прискорбному случаю.
P. S. Письмецо по прочтении уничтожьте».
Миронов прячет письмо в карман и спешит к Волкову, забыв о сопровождающем его лейтенанте.
Подполковник перечитывает записку дважды.
— Твое мнение? — оборачивается он к Миронову. — Кто, по-твоему, передал ему это письмо?
— Антипов, — почти не задумываясь, отвечает майор.
— Понял, наконец, что это за человек? Спроси его все-таки, зачем он заходил к Мерцалову в одиннадцать.
— Что-нибудь выдумает, конечно. Как же ему теперь признаться, если письмо это сыграло такую роковую роль в жизни Мерцалова?
— А тебе не кажется, что оно для того и предназначалось?
Миронов оторопело поднимает брови. Он понял мысль Волкова, но все еще не хочет верить этому.
— Во всяком случае, — торопливо заключает подполковник, — нам следует иметь в виду и такую возможность. А Антипова ты пришли ко мне.