Фэлко кивнул.
— Морис Вууди. Один раз такого увидишь и поймешь, что непременно увидишь снова. Из-за этого Мориса я и попросил тебя приехать. Другой — Фэрон. Тот, который убитый.
— Который с косичками?
— Фэрон.
— Должно быть, они подписали долговое обязательство.
— На десять тысяч каждый. Обещали своей бабушке, что никогда не впутаются больше ни во что, и она предоставила свой дом под обеспечение ссуды.
— Морис жил там?
— Он и сейчас там.
Сквозь затененное ветровое стекло автомобиля они увидели, как по федеральному скоростному шоссе в сторону ритуального зала едет машина. Когда она проехала мимо, Фэлко сказал:
— Ты знаешь Мориса. Я подумал, что когда он придет сюда, а ты войдешь со мной вместе… Ты услышал о Фэроне, а потому заехал…
— Выразить Морису соболезнования?
— Поговори с ним и как бы невзначай вспомни о том деле.
— Предложить договориться об оправдании за угон автомобиля?
— Упомяни об этом. Посмотри, не захочет ли он поторговаться, сказать, кто убил его брата.
— Во Флориде не найдется такого прокурора, — сказал Рейлан, — который стал бы заниматься угоном автомобиля. Тебе это известно.
— Мне, но не Морису.
— Он, должно быть, страшно глуп, потому и попадает то и дело в переплет.
— Мы не знаем его коэффициент умственного развития. Он может клюнуть на это. Мы надеялись, — сказал Фэлко, — привлечь их по горячим следам за ограбление в Делрей одной семейной бакалейной лавки. Использовать это, чтобы заставить Мориса быть посговорчивее. Мы предъявили их фотографии, но пострадавшая женщина сказала, что это не они, так что… — Фэлко помолчал немного, наблюдая за улицей. — Похоже, мысль об ограблении лавки пришла тем парням внезапно. Они ходили по магазину, выбирая то, что хотели, и складывали все на контрольный прилавок: пакетики с солеными крендельками, картофельные чипсы, пару блоков пива, клубничное желе.
Рейлан переспросил:
— Клубничное желе?
— Да, все, что нужно для вечеринки, в том числе желе. Хозяин лавки вытащил револьвер, и от него же и пострадал: тридцать швов на голове. Один из парней захотел отобрать кольцо, которое было у женщины на пальце, но не смог снять. Так он — только послушай — взял садовые ножницы и собирался отрезать палец. Женщина начала его умолять, просить, чтобы он дал ей возможность попробовать самой снять кольцо, и, к счастью, ей это удалось. Парень внимательно рассмотрел кольцо, словно оценивая, и отдал ей обратно. Не понравилось. А если бы она не сняла его… Они ушли со своими покупками, прихватив около восьмидесяти баксов. Это было утром в субботу, до полудня.
— У этого парня были с собой ножницы? Вроде тех, которыми режут жесть?
— Скорее такие, которые используют для садовых работ.
Садовые ножницы.
— Да, для обрезки кустов.
— Оба чернокожие?
— Женщине так показалось, но она не уверена. Они ливанцы, эти двое, живут здесь всего три года.
Полицейские сидели какое-то время молча, наблюдая за машинами, проносящимися по федеральному шоссе. Рейлан вспомнил Бобби Део с садовыми ножницами на поясе, когда увидел его в тот первый раз, во дворе перед домом, с мачете. Бобби-Садовник. Его не назовешь черным, хотя можно было бы, и женщина не уверена. Но если это был Бобби, а тот, другой, Луис, зачем им было грабить бакалейную лавку ради закуски, пары блоков пива и желе? Рейлан попытался вспомнить, когда в последний раз пробовал клубничное желе. Во время ленча в Майами-Бич. С Гарри?.. Он вспомнил о Гарри и тут же снова начал думать о Дон, как она открывает глаза, смотрит на него. Он сказал:
— Я хотел поспрашивать тут вокруг, выяснить, не знает ли кто-нибудь из тех, кто числится в списке преступников, Дон Наварро. Она медиум, что-то вроде предсказательницы.
— Достопочтенная Дон, экстрасенс, — улыбнулся Фэлко. — Ну конечно, что тебе от нее надо?
— Пытаюсь выяснить, не известно ли ей чего об одном пропавшем человеке.
— Это как раз по ее части.
— Как ты о ней узнал?
— В связи с расследованием одного убийства пару лет назад. Я был тогда в оперативной группе. Ей могла потребоваться защита.
— Если бы она дала показания по делу?
— Даже раньше, если бы она слишком приблизилась к нашему подозреваемому, парню, который, как мы считали, убил женщину в Бока. Забил до смерти, а потом сбросил с балкона десятиэтажного дома. Мы выяснили, что эта женщина была одной из постоянных клиенток Дон — Мэри Энн Димери. Вдова, довольно состоятельная, по меньшей мере раз в неделю приходила к Дон погадать. Тогда мы побеседовали с Дон о разных знакомых Мэри Энн, с которыми та встречалась… Один парень привлек наше внимание. — Фэлко помолчал. — Ты должен понять, что все это выглядело как самоубийство. Только мы знали, что это не так, и, хотя мы ничего не говорили Дон, даже не сделали никакого намека, она тоже это знала. Сама по себе, без нашей помощи. Мы привели ее в квартиру Мэри Энн, и она воссоздала сцену того, как этот парень ударил Мэри Энн латунной подставкой для книг. Эта подставка была сделана в виде быка, золотистого цвета. Понимаешь, мы уже установили, что орудием убийства была эта подставка, и изъяли ее в качестве вещественного доказательства, на котором были следы крови Мэри Энн. Дон сказала нам, что парень ударил Мэри Энн подставкой прежде, чем сбросил с балкона, и это было точно так, как мы и думали.
— Откуда она это узнала?
— Что значит откуда? Она же экстрасенс. Она видит вещи, не видя их на самом деле.
— Она определила личность подозреваемого?
— Она была настроена на эту женщину и увидела, что случилось с ней, но не парня, который это сделал. Она чувствовала его присутствие, сказала, что он курил марихуану.
— Возможно, она сделала этот вывод на основе каких-то ваших слов.
— Послушай, она говорила нам такие вещи, о которых никак не могла знать.
— Почему она называет себя «Достопочтенная»?
— Так принято в одной спиритической группе, к которой она принадлежит. Мы проверяли.
— Она никогда тебе не гадала?
Фэлко не ответил, следя за белой машиной, которая развернулась и подъехала к ритуальному залу.
— А вот и Морис. Не встал на парковку. Вероятно, угнал эту чертову машину.
Морис вышел из машины. На нем была вязаная шапочка, которую Рейлан сразу узнал. Фэлко сказал:
— Дадим ему побыть несколько минут с семьей, с матерью, бабушкой и тетками.
Они подошли к Морису, стоявшему возле гроба из светлого дерева. Женщины в темных платьях и шляпах молча смотрели на них. Рейлан взглянул на закрытые глаза Фэрона, на его косички, сложенные руки, покоившиеся на галстуке с цветочным рисунком, белую рубашку.
— Я понял, — сказал Фэлко приглушенным голосом, — что его убили из револьвера тридцать восьмого калибра. Тебе повезло, Морис, ты знаешь это? Тут мог бы лежать ты. — Фэлко помолчал. — Не так ли закончил и твой отец? Его застрелили, когда ты был маленьким ребенком. — Фэлко снова помолчал. — Не похоже ли это на семейную традицию? Если так, думаю, тебе надо положить ей конец.
Молчание.
Рейлан ждал.
Морис не шелохнулся, стоял с опущенной головой и держал обеими руками вязаную шапочку.
— Ты помнишь человека, который стоит рядом с тобой? — спросил Фэлко.
Морис не ответил и не поднял глаз.
— Ты попытался угнать его машину, не поняв, что выбрал не того парня.
Фэлко наклонился и посмотрел мимо Мориса на Рейлана.
Тогда Рейлан произнес:
— Как ты, Морис? — чувствуя, что больше ему нечего сказать. Он ждал, не надеясь на ответ.
— Этот человек, возможно, сможет тебе помочь, — продолжал Фэлко. — Скажи нужное слово, когда будешь в состоянии говорить. Ты понимаешь, о чем я, Морис? Если увидишь, что сможешь помочь, скажи нам, кто это сделал. — Фэлко помолчал. — У меня есть свидетель, который видел тебя. Видел, как ты выходил из дома… Только назови мне имя. — Фэлко снова помолчал. — Что ты скажешь?
Тут Морис, не поднимая головы и не взглянув ни на одного из них, произнес: