Дон кивнула.
— О Гарри Арно, я имею в виду.
— Вы работаете очень много, — сказала Дон, — вы открытый и оптимистичный, как ребенок, и это хорошо. Вам кажется, что у вас все получается, и обычно так и бывает.
— Гарри был здесь, так ведь?
— Мы говорили об Италии.
— Здесь, в этой комнате?
— Да.
— В прошлое воскресенье вы это отрицали.
— Вы не представились. Я сама узнала. Но, поскольку вы не сочли нужным представиться, у меня не было причин доверять вам. — Дон взглянула на свою руку и продолжала: — Эти отношения… вы пытаетесь привести ваши чувства в гармонию с вашей работой, но это трудно, так что… Вам придется учитывать результаты ваших действий, что бы вы ни решили.
— Сколько вам лет? Ничего, что я спросил?
— Мне двадцать шесть. Вы думали, что я старше. Это ничего, я не возражаю. — И после паузы: — Вы знаете, что Гарри подумывает вернуться в Италию, хотя он не был там счастлив.
— Гарри нигде не будет счастлив.
— Я почувствовала это, — согласилась Дон. — Ему хочется быть шишкой. Кто-то однажды сказал: «Личность и эго кричат, в то время как душа шепчет». Вы это уже знаете. Я чувствовала, что Гарри не любит, когда ему дают советы. Но ему все еще нужно, чтобы кто-то о нем беспокоился.
— Вы видели его с тех пор?
— Нет.
— Не видели с прошлой пятницы?
— Вы не совсем понимаете, что делать, поскольку не отдаете себе отчет в собственных чувствах. Вы хотите жениться и иметь семью, а для этого вам нужна более молодая женщина, которая не обращает внимания на то, что у вас есть пистолет и вы застрелили из него человека. Вы хотите знать, не наводила ли я о вас справки. Я знаю, что вы — федеральный агент. Вы приходили сюда в воскресенье, разыскивая Гарри, и думаете сейчас, что близки к разгадке.
— А это не так?
Дон не ответила.
— Если он мертв, — сказал Рейлан, — я не смогу вам помочь.
Дон посмотрела на него и откинула волосы кончиками пальцев.
— А я нуждаюсь в помощи?
— Вы знаете это лучше меня. — Он почувствовал, что она попыталась прочитать его мысли. — Вы хотите знать, можете ли доверять мне. Не получаете нужных вибраций или что?
— Они спутанные, очень разные, — ответила Дон и опустила глаза. — Вам нравится моя юбка, правда? Такая была на Сьюзен Сарандон в одном фильме. Где она учит Кевина Костнера моргать. Я увидела этот фильм на кассете, пошла и купила такую юбку.
— Кажется, я знаю этот фильм, — кивнул Рейлан.
— Женщина, об отношениях с которой идет речь, — очень хороший человек, хотя иногда бывает трудной. Она трезво смотрит на жизнь, но не понимает, что вы обладаете интуицией, а поэтому знаете какие-то вещи.
— Сколько ей лет?
— Вы проверяете меня, — сказала Дон. — Я уже вам говорила, что она в том возрасте, когда о детях уже не думают, а это именно то, чего хотите вы, — иметь таких же двух мальчишек, как те, с которыми вы вряд ли когда-нибудь видитесь. — Дон помолчала, глядя на свои руки, и добавила: — Вы не зациклены на материальных вещах, на прочном финансовом положении.
— А вы?
— Я справляюсь. Всегда справлялась.
— Но хотели бы изменить ситуацию.
— Это правда, хотела бы.
— Так в чем же дело?
— Я думаю об этом.
— Сколько вам заплатил Чип?
Дон продолжала разглядывать руки.
— За то, что помогли с Гарри? — Рейлан почти почувствовал, как вздрогнули ее пальцы. — За то, что уговорили его прийти сюда. — Он дотронулся до ее лица, поднял ее голову.
Теперь она смотрела на него в упор.
— Он не заплатил мне ничего.
— Он все еще должен вам?
— Вы пытаетесь что-то узнать, не угрожая мне, — произнесла Дон удивленно.
— Вы знаете, где находитесь. Ровно посередине, между добром и злом, — продолжал Рейлан, понимая, что начал говорить ее языком, и зная, что больше никому не сказал бы таких слов. — Один неверный шаг может закончиться для вас большими неприятностями.
— Вот теперь вы угрожаете мне, — улыбнулась Дон.
— Нет, только подчеркиваю, что вы и так уже знаете. Я бы хотел, чтобы вы рассказали мне, что узнали с помощью вашего дара ясновидения, то, чего вы на самом деле не видели и о чем вам не рассказывали.
— Не став доносчиком, — подхватила Дон. — Понимаю. Например, знаю ли я, жив Гарри или нет.
Рейлан ждал.
— Он жив.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Он в порядке?
Дон кивнула:
— Это все, что я могу сказать о нем. Что еще? Чип. Вы хотите знать, где можно его найти, если его нет дома и он не на юге.
— Вы и вправду ясновидящая, — сказал Рейлан. — Так примените свои способности.
— Похоже, вы принуждаете меня, — вздохнула Дон, — хотя я знаю, что это не так. — Она отвернулась и закрыла глаза. — Он в парке, идет по траве туда, где «Ласковые» проводят одно из своих сборищ. Это завтра, в субботу. Это всегда бывает по субботам или воскресеньям. Он ходит туда почти каждую неделю. Лозунг на траве: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ». Они показывают друг другу знак мира, обнимаются, признаются в любви друг к другу. Чип обнимается с ними, хотя терпеть этого не может. Он сдерживает дыхание, когда обнимается, чтобы не чувствовать запаха. Он идет туда, где обитают хиппи, где они курят марихуану. Чипу нужно раздобыть либо марихуану, либо ЛСД, чтобы дать какой-нибудь несчастной, ничего не подозревающей девчонке.
Дон помолчала, открыла глаза, и Рейлан почувствовал, как она водит пальцами по его руке.
Она сказала:
— Когда я первый раз прикоснулась к вашей руке, вот к этой, я узнала, что она держала пистолет и вы застрелили из него человека. Я чувствую, как ваша рука снова сжимает его.
— Я целюсь в кого-то?
— Вы стоите ко мне спиной. Там есть еще один человек…
— Вам видно, кто это?
— Это не очень ясно. Сначала я видела вашу спину, потом спину этого человека. Возможно, это было в разное время. Я вижу сразу и то и другое, потому что ситуации схожие.
— Когда это происходит?
— Не знаю. Это совершенно непонятно.
Рейлан ждал. Он увидел, как Дон нахмурилась, а потом покачала головой. Он сказал:
— Вы видите Чипа с «Ласковыми», как он пытается достать либо марихуану, либо ЛСД, чтобы дать какой-то бедной девчонке…
Дон закрыла глаза.
— Какой-то маленькой девочке, которая убежала из дома… Они все время собираются вместе, эти беглецы. Чип поговорит с ней, пошутит, все выспросит — откуда она, почему не ладит с родителями… Потом позвонит им и скажет, что нашел их малышку и, если они отстегнут ему некоторую сумму за хлопоты, он объяснит, где она. Примерно один из четырех переведет ему деньги на другое имя, которое он им назовет.
— Какое?
— Кол. Я не знаю фамилию. Я никогда не видела, чтобы он ходил в «Вестерн Юнион» забирать деньги. Он использует фальшивое удостоверение.
— А почему родители верят ему?
— Он говорит им что-то, что мог услышать только от их малышки.
— Как он заставит Гарри платить?
— А вы хитрый, — усмехнулась Дон. — Я ничего не знаю об этом. Поверьте, точно не знаю.
Рейлан наблюдал за тем, как она разглядывает свои руки.
— Потому что не хотите знать?
Она не отвечала.
Рейлан спросил:
— Вы хотите услышать то, что, как я думаю, мне известно? Кивните, если я прав.
Дон сказала:
— Я вижу эту женщину, с которой у вас отношения. Она стоит спиной к вам и смотрит на океан. Я вижу, как вы прикасаетесь к ней. Вы хотите, чтобы она обернулась.
Рейлан разглядывал Дон в профиль: голова слегка опущена, темные волосы, мягкие на вид и приятно пахнущие, падают на открытые плечи.
— Сейчас вы смотрите на меня и думаете… Вы хотите знать о том, что я ношу, но боитесь спросить, потому что вам неудобно.
Дон подняла голову.
— Еще один человек, о котором я думаю… — Она сделала паузу. — Я думаю о нем, потому что он идет… Нет, потому что он уже здесь.
Дон повернулась к Рейлану, она была так близко, глаза в глаза, и это его испугало. Он ничего не слышал, ни единого звука. Она встала с софы и направилась к двери. Полуобернувшись, он посмотрел в окно и сквозь листья пальметто увидел, что какая-то машина встала нос к носу с его автомобилем. Это был черный «кадиллак».