Да, ситуация какая-то запредельная… Но ведь Андрей знает, подозревает кого-то!
Мне надоели его колебания. Чего он мямлит, пусть скажет, кого подозревает и как собирается эти варианты считать. У меня уже ум за разум заходит от всей этой чертовщины… Наталью Степановну ограбили, ведь это мертвую ограбили, а он еще думает! О чем?
— А это тебя не касается, о чем мне думать! Это каждый…
Я уже ничего не слышала. Меня вынесло из квартиры в доли секунды. Выскочив из лифта, я услыхала, как Громов бежит вниз по лестнице и что-то кричит. Но меня он больше не интересовал. Скотина! Столько я из-за него вытерпела, и — «меня это не касается». Вот и пусть сам разбирается со своими бандюгами. Коллеги! Я нырнула за угол дома.
Андрей вылетел из подъезда, потоптался, перебежал на другую сторону улицы и заметался там. Он не мог понять, куда я так быстро провалилась. Полюбовавшись на его метания, я злорадно подумала: пусть просчитает варианты. И отправилась домой. Не хватало, чтобы он извлек меня из кустов!
Сначала я тряслась от злости, как оса, но быстрая ходьба — лучший транквилизатор. В конце концов, он с похорон, а тут такой афронт! И чего я взбеленилась? Ну ладно, обойдется, мало мы с ним ссорились…
Я купила две порции мороженого, себе и Рексу, и поскорее свернула с огнедышащего Садового кольца. С ума сойти, обе стороны солнечные, от каменных домов пышет жаром, как из печки. И в такую жарищу бедный пес в своей шубе сидит дома! Хватит с меня этих детективов, не создана я для них, заберу Рекса и поеду на дачу. Хорошо хоть, гангстеры оставили меня в покое, в сущности, я выбыла из этой истории, Андрей, конечно, знает что-то, все небось знает и сам разберется.
Я по привычке, входя во двор, взглянула на проклятую скамейку, где раньше сидели бандиты, и… Да что же это такое?! Сидит! Эта патлатая баба! Опять! Меня охватило бешенство. И этот мерзавец смеет мне говорить, что меня, дескать, не касается… Я повернулась и помчалась назад, к дому Натальи Степановны, чтобы схватить подонка, швырнуть на землю, растоптать и за шиворот притащить сюда, к «коллеге».
Но его уже не было. Улизнул!
Уж не знаю, что бы я сделала, если бы он не сбежал. Наорала бы, что я еще могла. Не исключено, что он сейчас как раз подходит к моему дому и мы разминулись. Тысячу раз мы ссорились, хлопали дверьми, а потом встречались на полдороге…
Но теперь я не могу рассчитывать на Громова. Придется помочь себе самой. И вообще хватит прятаться, скрываться, пора идти в наступление. Рекса надо выручать!
Я выбрала скамеечку поуютнее и съела обе пачки раскисшего мороженого. Сладкое полезно, оно стимулирует умственную деятельность. Во всяком случае, мою. Я быстренько нашла выход, поднялась и направилась в наше отделение милиции.
Уж я по опыту знаю: милиция к собаковладельцам благосклонна. Граждане при деле, гуляют себе спокойно, ни в какие конфликты не ввязываются, берегут собачьи нервы. Пожалуюсь начальнику милиции или дежурному, кто у них там есть, что под моей дверью лежит пьяный, не могу попасть домой, а за дверью собака плачет, гулять надо. Был со мной однажды такой казус еще на старой квартире. Без звука дали мне сопровождающего…
Со сладостным мстительным чувством я представляла себе выражение лица гангстерши, когда она увидит меня в сопровождении власти. Да я и в самом деле пожалуюсь, что она меня терроризирует. Пусть-ка у нее документы проверят. Зря я сразу в милицию не обратилась. Но теперь чего жалеть о пролитом молоке. А странно все-таки, явился Громов, а бандитка все-таки по-прежнему мной интересуется! Ценности-то громовские им нужны, пусть бы с него и спрашивали, я-то при чем. Если бы они и были здесь, уж наверное Андрей мне их не подарит! Тут до меня и дошло: да эта бандитка наверняка не меня, а Андрея ждет. Они же позвонили, узнали, что он у меня, вот и явились. Может, она издалека ехала. Пока приехала — мы ушли. Да и не нужна ей теперь я — ей нужен Громов, для деловых ли переговоров, или следить она за ним собирается, или по какой-то неизвестной мне причине…
Минут сорок прошло, пока к площади Маяковского бегала. Может, Андрей уже тоже здесь побывал? И они вместе ушли?.. Во двор я все-таки боялась заходить, расспросила вездесущих мальчишек, которые носились на роликах по переулку вокруг нашего дома. Оказалось, тетенька с забинтованной рукой давно ушла, они видели, как она уходила в сторону бульвара.
И все-таки осторожность не помешает. Я взяла Рекса и поехала к Нине.
У Нины полна квартира девчонок, штук шесть, кажется, и все одновременно и с разной скоростью печатали на машинках. Очумевший от неслыханного шума Рекс забился под диван в самой дальней комнате. А я позвонила на Маяковскую — не отвечает. Майе — не отвечает. Общим знакомым — никто Громовых не видел.
За ужином Нина потребовала полный отчет о событиях дня. Выслушала мрачно, долго молчала, потом поздравила меня с благополучным окончанием неприятной истории. Лицо у нее при этом было такое, словно она мне соболезнование выражала. Она тяжело вздохнула и предложила считать, что вообще ничего не было.
Как это не было, когда было?
— Не было ничего. Ни бриллиантов, ни потерянного, точнее, украденного ключа, ни гангстеров, ни кражи у художницы.
Но я собственными глазами видела приемник, из которого были украдены реликвии художницы, не говоря уж обо всем прочем!
— А откуда ты знаешь, что они там лежали? В том-то и дело, что никакого даже и тайника ты не видела. Ты видела расстроенного Громова, который блестяще доказал тебе, что он — настоящая жертва грабителей, в отличие от тебя, у которой вообще ничего не взяли из квартиры, даже отпускные не тронули. А вот Громов, вот он — бедняга, его обокрали, и если уж он не обращается в милицию, то с чем ты туда пойдешь? Я уверена, он и ссору спровоцировал, знает твою привычку хлопать дверью. Одного добивается: убедилась в том, что Андрей Громов — несчастная жертва неведомых мошенников и воров, теперь исчезни и помалкивай, раз уже даже он молчит и не просит помощи. О, до чего же ловок этот Громов! Он выдернул тебя из этой истории, как морковку из грядки. Ты в безопасности, чего тебе еще? Остальное тебя не касается. Уж не знаю, кто он в этой банде, главарь или просто в конфликте с сообщниками. Скорее всего, главарь, умен больно, наверное, остальные недовольны распределением краденого. Все конфликты всегда возникают из-за распределения материальных благ. Исчезнет твой ювелир, переждет, когда жизнь подбросит тебе новые проблемы, эпизод с гангстерами потеряет актуальность, тогда он и появится снова, ну, объяснит как-нибудь это «маленькое недоразумение». И мы никогда ничего не узнаем, представляешь? Никогда! Так обидно, — горестно покачала она головой. Нина — великий мистификатор, сама верит в свои выдумки. Но ведь и вправду обидно ничего не узнать. Кто эти гангстеры, как они украли ключ и, главное, что же было спрятано у меня дома? Ведь было, конечно, было, только Андрей забрал, когда я душ принимала. Я — трусиха. Пока я соображала, как мне выбраться из передряги целой и невредимой, никакое любопытство меня и не мучило, мне важно было одно: безопасность. И чтобы все поскорее кончилось. Но теперь, когда бандиты наверняка оставят меня в покое, во мне проснулся «сыщицкий» инстинкт. Хорошо бы узнать: в чем же тут дело и кто они такие? А узнать можно только у Андрея, который ничего не желает объяснять.
И еще меня мучила совесть. Я не собиралась бить себя в грудь и каяться перед Ниной, которая просто назвала бы меня клушкой. Ведь я до сих пор думала только о своих осложнениях, а Андрей-то явно попал в беду. Уж не знаю, кто он, главарь, что весьма сомнительно, учитывая отсутствие организаторских способностей, или жертва, или еще кто, но он влип в какую-то серьезную и тяжелую историю. Он нуждается в помощи. Он не хочет обращаться в милицию, но вдруг с ним что-то случится, и я буду виновата, моя нерешительность. Нет, этого нельзя допускать, надо его с Бородиным свести, тот златоуст, кого хочешь убедит, а главное, он юрист, он совет может дать квалифицированный… Но как найти Громова?