— Черт, я не… ох, боже, как горячо, простонал Коул. Когда мои бедра касаются его таза, я открываю глаза и опускаю руки ему на грудь, слегка наклоняясь вперед. Он задыхается, его член пульсирует, когда я приостанавливаюсь.
Мои губы подергиваются от напряжения на его лице.
— Дай мне знать, когда мне начать двигаться.
Коул качает головой.
— Я не знаю, буду ли я когда-нибудь готов.
Я сдвигаюсь, балансируя на коленях. Его рука сжимает мои бедра, пальцы разминают плоть. Я приподнимаюсь всего на несколько дюймов, а затем снова опускаюсь на его твердый член. Голова Коула откидывается на матрас, а я, не обращая внимания на предупреждение его крепкой хватки, насаживаюсь на него. Дело не во мне, я даже не пытаюсь кончить, хотя, учитывая размер и длину его члена, это было бы легко сделать, даже не пытаясь.
Я переменно, то насаживаюсь на него, то опускаюсь, не в силах сдержать стоны, вырывающиеся из моего рта каждый раз, когда он оказывается глубоко внутри. При каждом толчке он надавливает на шейку матки, и я знаю, что если бы он когда-нибудь трахнул меня грубо, то на следующий день я бы еле передвигалась. Когда я думаю о том, что могла бы научить его множеству различных поз, даже таких, которые невозможны, если вам не посчастливилось трахаться с таким здоровяком, как Коул, жар пробегает по моему животу. Моя киска сжимается, и тело Коула подрагивает.
— Чееерт, протягивает он, прикусывая губу, пытаясь вжаться в меня. Черт. Это так приятно.
Я ухмыляюсь и отталкиваюсь от его груди. Откинувшись назад, я ухватилась за его бедра и еще больше раздвинула ноги.
— Смотри, как я тебя трахаю.
Взгляд Коула останавливается на месте нашего соединения. Я приподнимаюсь, двигаясь до тех пор, пока не чувствую кончик его члена почти у своего входа, и опускаюсь обратно. Я благодарю Бога за случайную соседку, которая посоветовала мне ходить на занятия пилатесом, что позволяет мне делать это. У Коула открывается рот, а я ускоряю темп, с трудом переводя дыхание, и насаживаюсь на его член снова и снова.
— Оливия…, хрипит он, и тут же его твердый член, зарытый глубоко, вздымается, и тепло его спермы разливается внутри меня.
Мои глаза расширяются, и я замираю, наслаждаясь его ощущениями. Я чувствую каждый толчок его члена, когда он опустошается, покрывая мои стенки. К тому моменту, когда он начинает размягчаться, его трясет, и я подаюсь вперед, гримасничая, когда из него вытекает часть спермы, заливая все вокруг.
Его щеки покраснели, он смотрит на меня.
— Мне очень жаль. Я не успел тебя предупредить.
Пожав плечами, я улыбаюсь и отмахиваюсь от его беспокойства.
— Все в порядке. Нам не нужно беспокоиться обо всем этом. Я отгоняю от себя грусть от того, куда может завести меня эта мысль, и слезаю с него.
Он хватает меня за руку и прижимает к себе.
— Подожди, я видел достаточно романтических фильмов, чтобы понять, что следующая часть — это моя работа.
Я поднимаю бровь.
— Что?
Коул почесал затылок и встал.
— Давай я приведу тебя в порядок, Оливия.
Он спешит в мою ванную, и я любуюсь его идеальной попкой, прежде чем замечаю член, который раскачивается между его ног при каждом шаге. Я со стоном закрываю глаза и отворачиваюсь. Жизнь невероятно несправедлива, подарив восемнадцатилетнему парню такое тело и такой член. Коул возвращается с влажной салфеткой. Я молча наблюдаю за тем, как он нежно вытирает сперму, вытекающую из моей киски, и нашу общие соки вокруг нее. От нежности его прикосновений и сосредоточенности у меня замирает сердце.
— Просто брось это и ложись, говорю я ему, когда он заканчивает. Он улыбается мне своей яркой улыбкой, несколько минут приводит себя в порядок, а затем ложится рядом со мной.
Я вздыхаю и кладу голову ему на грудь.
— А теперь расскажи мне, почему именно это ты хотел получить на свой день рождения.
Глава 5
Оливия
— Доброе утро, мам, говорит Дженсен.
Мои костяшки пальцев побелели, когда я схватила кружку и посмотрела на него. Кофе горчит во рту, а беспокойство терзает мой разум и тело. Я знаю, что Дженсен заметит любое неловкое напряжение между мной и Коулом.
— Доброе утро. Я проснулась поздно, поэтому у меня не было времени на готовку.
Дженсен пожимает плечами, потягивается, прежде чем сделать себе кофе.
— Хорошо. Может, перекусим по дороге?
— Да, конечно. Коул уже готов? спрашиваю я, благодарная за то, что мой голос не дрогнул.
— О, он не остался на ночь, но мы, наверное, должны захватить немного еды и для него, говорит Дженсен, дуя на горячий кофе, и снова оставляет меня на кухне в одиночестве.