Глава 24
Олеся
Это самое глупое, что могло прийти мне в голову. Уже почти полчаса я не могла налюбоваться своим отражением в зеркале. Все потому, что стоило мне переступить порог дома, как мой взор ненароком упал на тот пакет, который был благополучно брошен в самый угол моей спальни, как наказанный родителями после родительского собрания, ребенок.
«Ну ведь от простой примерки ничего не случится?» — подумала про себя, прикладывая ладони к пылающим щекам.
Развернув сероватую обертку, я одернула руку, а затем, посмотрев по сторонам с видом мелкого воришки, заперла дверь и плюхнулась на кровать вместе со своей «добычей».
Он такой говнюк. Выудив из пакета комплект золотого, шелкового белья, я повертела в воздухе «подарок» и выдохнув со свистом, бросила лифчик и трусики на кровать. Определенно, Руслан получил по заслугам. Пусть даже весьма изощренным, для меня, способом, от мыслей о котором у меня до сей день подкашивались колени и тряслись руки. Конечно, я очень скучала, но…
Все-таки, хорошо, что мы не виделись сегодня.
Бросив домашний костюм на кровать, я дрожащими руками схватилась за золотистый лифчик.
Нет, он об этом не узнает.
Волнение куда-то исчезло, стоило мне услышать заветный щелчок на спине. Я поправила лямки бюстгальтера, который сидел на мне словно вторая кожа, а затем приступила к трусикам. Шелк подарка Руслана ласкал мою кожу за место его дарителя, и от того мои щеки, подбородок и лоб вспыхнули ярче багрового пламени. Погладив себя по верхушкам груди, чтобы насладиться идеальной посадкой белья, я встала напротив зеркала и сиюсекундно обомлела от неожиданности.
Да, определённо, это лучшее белье из всей моей коллекции. А Руслан — самый настоящий мерзавец.
Превратившееся в спелый помидор лицо неустанно горело. Внезапно в голове замельтешили его слова из той ночной переписки.
«Я хочу увидеть это на тебе. А потом, снять».
Ему бы это точно понравилось. На смену восторгу с флером личного триумфа, мое тело накрыло чувством возбуждения, овладевшим моими конечностями от головы до самых кончиков пальцев на ногах. Я провела языком по губам, чтобы слегка унять томящее чувство внизу живота. В комнате стало слишком жарко, но насладиться красотой комплекта нижнего белья больше, чем полагается, к сожалению, мне не позволили. Как назойливая муха, завибрировал мобильный, ютившийся на комоде.
— Да, окей.
Десятиминутный разговор по телефону с Таней близился к концу. Подруга и коллега по совместительству приглашала меня этим вечером в ресторан, но, сославшись на чрезмерную усталость, я осталась дома. Точнее, попросила перенести дружескую посиделку на более подходящий день.
— Помнишь те желтые туфли, — неожиданно проговорила она, а у меня словно иглы вонзились глубоко в горло. — Которые я у тебя оставляла в номере?
— Когда мы были в Праге, — протянула я тише, но это был совсем не вопрос.
Конечно, я хорошо запомнила те желтые лодочки от Pierre Cardin, которые поместила на самую верхушку своего дополнительного чемодана с новой одеждой и сувенирами. После той неразберихи, что произошла между мной и Русланом в Москве после нашего возращения из Чехии — мне было совсем не до подарков.
Только вот те желтые туфли лежали в чемодане, который я оставила в такси. Которое везло Руслана домой. С моими вещами, ведь мы с парнем собирались жить вместе.
— Лесь, принеси их завтра на работу, — просила коллега. — Пожалуйста. Очень хочу надеть с тем костюмом, помнишь?
Безмолвно кивнув своему отражению в зеркале, я положила трубку. Побледнела моментально: кровь из головы хлынула к пяткам, припечатывая меня к полу. Сердце застучало, а к горлу подступил ком, словно я проглотила огромную, сухую таблетку, не запив ее водой. И если несколькими минутами ранее я испытывала похожие чувства с толикой жгучего желания, то сейчас, эмоции были безжалостно приправлены тягучим стыдом и растерянностью.
— Леся, ты дома? — послышалось в коридоре.
Стащив с вешалки платье, в котором я была на работе, быстро натянула одежду на тело. Мама уже ломилась ко мне в спальне по привычке: вечером ей необходимо было замерить давление и выпить лекарства.
— Ты куда-то собралась? — спросила она, когда я сложила тонометр обратно в коробку.
— К подруге, — машинально отмахнулась, делая глоток воды, чтобы смягчить сухость во рту. — Нужно забрать у нее туфли.
Сердцебиение участилось как в случае с приступом тахикардии. С сумочкой, связкой дополнительных ключей от квартиры, я уже пять минут торчала в подъезде, думая о том, зачем решилась поехать к Руслану почти в восемь часов вечера.
Он может отправить туфли ко мне домой на такси. Он может прислать курьера или привести их утром на работу. Или же, приехать сам, и я бы спустилась вниз, чтобы увидеть его…
К чему мне лгать самой себе — я просто хочу его увидеть.
Сев в мимо проезжающую машину с шашкой, назвала адрес и с чувством преисполненного долга рванула в путь, поглядывая на заполненную автомобилями, трассу. Вечерело: наполненный выхлопными газами вперемешку с запахом земли воздух, ударил в нос. Я поморщилась и сразу же закрыла окно, попросив водителя включить кондиционер. Стук собственного сердца оглушал сильнее с каждой секундной, приближающей меня к Саввинской Набережной.
Нажав на кнопку лифта, ведущего меня на нужный этаж, я глубоко выдохнула. Возможно, его нет дома. Боже, пусть его не будет дома.
С внутренним ощущением себя как маленькой, робкой девочки из младших классов, я подошла к двери, медленно вытянула кулак, но резко затормозила. Стучать в дверь мне не позволила проснувшаяся от недолгого сна, трусость. Отлично.
Можно ведь просто нажать на кнопку звонка? Сказать, что забыла Танины туфли в чемодане, который он мне так и не прислал через курьера. Холодно попрощаться и опрометью покинуть этот дом.
Руслан не позволит мне вернуться домой.
Осознание набатом проскочило вдоль моего позвоночника, стоило мне нажать на злосчастную кнопку. А затем, я вдруг неожиданно вспомнила, что под строгим, офисным платьем, у меня то самое белье, что подарил мне этот чертенок. Шаги которого отчетливо донеслись до меня.
— Олеся?! — прошептал он, когда дверь отворилась.
Мои руки и плечи покрылись испариной, а колени снова затряслись, словно по ним ударили молотком. Глубокие глаза-озера в миг полыхнули, но в них играла вовсе не похоть. Руслан был смущён и растерян, а мне ужасно захотелось обнять его, повиснуть у него на груди, потому что я осязаемо ощутила невыносимую безнадегу из-за его отсутствия весь этот день. Но случилось то, что случилось, и построенные мной иллюзий из песка смыло волнами, стоило услышать женский голос по ту сторону квартиры.
— Рус, ты не против, если я музыку включу? — игриво протянула Вероника.
Он дома не один.
Заметив меня, девушка остановилась, непонимающе взглянула на своего жениха, а затем снова на меня.
На своего жениха. Мужчины, что надел на ее палец обручальное кольцо.
— Лесь, а ты зачем пришла? — поинтересовалась девушка, сравнявшись с женихом, что стоял напротив, подобно каменному изваянию.
В ее голосе не было ровным счетом ничего оскорбительного или же, враждебного, но чувство унижения, скребущего кожу наждачной бумагой, успело пробежаться по всему моему телу.
— Я за чемоданом, — промямлила, так и не убрав вытянутую руку обратно за пояс. — Пришла…