— Нет, — шепнул он мне на ухо, а затем подул на влажную шею и опустившись, чувственно поцеловал пульсирующую венку. — Я ставлю тебя перед фактом, — поцеловав меня в губы, добавил он. — Но уверен, тебе это будет очень нравиться.
— Мне уже очень нравится, — мое тело ответило волной дрожи на его поцелуи, и я издала тихий стон.
***
— Ты в прошлый раз то же самое говорила, — не унимался мой муж.
После росписи, нашей первой брачной ночи и всем остальным, что полагалось супругам, Руслан действительно взял бразды правления в нашей маленькой семье в свои руки. И ни в коем случае не хотел уступать мне в этом, развернувшемся, словесном поединке.
— Русик, — ласково протянула я, кладя свои ладони на его, которые покоились на руле. — Любимый мой. Ну, пожалуйста.
— Нет, — цокнул он. — Ты не пойдешь туда одна и точка, — заявил он тоном, не терпящим возражений.
— Это же, все-таки, моя мама…
— В последний раз, — кашлянув, проговорил он. — Ты после разговора с ней переменилась на все сто восемьдесят градусов. Внутри тебя мой ребенок, — он выдвинул железобетонный аргумент. — Не хватало еще подвергать тебя стрессу.
— Руслан, — выдохнула я. Притянув его ладони к себе, поцеловала руки мужа, вынуждая обиженного парня посмотреть в мою сторону. — Давай, ты дашь мне пять минут, — парень приоткрыл рот, нервно закатывая глаза. — Припаркуешься, а за это время я уже успею спуститься.
На самом деле, я понимала, что моя родная мать никогда не примет нашего брака. Рефлекторно схватилась за свой живот, предвкушая порцию отборных ругательств и проклятий в мой адрес после того, как я заведу с ней беседу. Но как же сильно мне не хотелось, чтобы Руслан был свидетелем ее скверного поведения.
— Иди, — громко выдохнул он с видом пораженного мученика. — Даю тебе эти твои пять минут. Если не спустишься, я приду за тобой.
Поцеловав мужа в щеку, я отстранилась. Руслан не осмотрел на меня и не сказал ни слова, бездумно пялясь в одну точку на лобовом стекле, перед собой. Мой муж снова опустил ладони на руль, и дождавшись моего выхода, завел автомобиль.
Судорожно крутя ремешок от сумочки в своих руках, я молила о том, чтобы мамы не было дома. С мыслью о том, что я – полнейшая, инфантильная трусиха. Сколько раз за всю жизнь, я желала того, чтобы дом оказался пустым? Выдохнув полной грудью, нажала на кнопку лифта и выбрала номер этажа. Стальная кабина несла меня вверх, а в голове все громче звенели щелчки выключателя света нашей гостиной. Не знаю почему, но вспыхнувшая ассоциация мне показалась неуместной.
Ох, сейчас мне так сильно захотелось, чтобы Руслан был рядом. И в эту секунду, осекшись, я неожиданно осознала, что больше не хочу решать свои проблемы в одиночку, как раньше. Мне больше не хотелось тихо прошмыгивать домой, чтобы не пересекаться с родительницей. Осознание этого пустяка заставило меня улыбнуться. Все еще подрагивающей ладонью постучалась в дверь. Сделала это еще раз, более настойчиво. Вытащила дополнительную связку ключей, как двери, наконец, отворились.
— Лесенка, — ласково протянула моя мама. — Я думала, ты от Танюши пойдешь на работу.
Хлопнув дверью, я вошла внутрь. Сняла с себя кремовые лодочки, подумав о том, как красиво они смотрелись вчера на моих ногах в качестве туфель невесты. Думала о чем угодно, лишь бы успокоиться перед началом неминуемого разговора.
— Мам, — заведя осторожно родительницу в гостиную, я осела на край дивана. — Я не была у Тани.
— А где ты была? — она опустила очки на переносицу.
Наверное, мама совсем недавно встала с кровати, ведь когда меня не бывало дома, она предпочитала не завтракать.
— Я вышла замуж, — сглотнув, подняла голову. — За Руслана.
Глава 27 часть 2
Олеся
— Ну-ка, повтори? — мама подозрительно прищурилась.
Словно перед началом контратаки, втянув шею глубоко в плечи в оборонительной позе.
— Что ты сделала?!
— Мы с Русланом вчера расписались, — выдохнув осторожно так, что ощутила теплый воздух на поверхности губ, протянула я. — И я пришла домой, чтобы забрать свои вещи.
— Идиотка! — закричала она. Ее голос подрагивал: в озлобленных нотках таились нарастающая паника и неистовый страх. — Как ты могла такое сделать?!
Мама стала нервно мерить шагами комнату с омерзительной привычкой «хвататься за сердце». Привычный воздух в гостиной накалился до температуры кипения воды, до осязаемого кожей, скандала.
От волнения меня немного замутило: я схватилась за горло, чтобы предотвратить очередной приступ тошноты. Внезапно родительница встала рядом и потрясла меня со всей силы за плечи, вынуждая встать с дивана и посмотреть на нее. Руслан был прав и в этот раз — идти сюда одной, без поддержки, с мнимой надеждой на то, что мама поддержит мой выбор…
Только бы ей не взбрело в голову снова влепить мне пощечину.
— Не трогайте ее! — низкий голос острой сталью разнесся по всей гостиной.
Будучи взволнованной, я забыла запереть входную дверь на ключ. Это стало моим спасением, ведь иначе, Руслан бы не появился на пороге квартиры в нужное время. Я грубо оттолкнула руки матери подальше от себя, почувствовав незримую поддержку, сравнимую с распрямлением крыльев за спиной. Руслан возник рядом мгновенно: встав между мной и мамой, мой муж заслонил меня своей спиной.
— Лариса Григорьевна, — немного спокойнее продолжил он. От парня исходил гнев огромным клубом пара. — Что вы делаете? — недоумевающе добавил он.
Сглотнув, я рефлекторно съежилась, прячась сильнее за широкой спиной парня.
— Олеся, — ласково произнес он мое имя и это заставило бабочек внутри живота сделать взмах крыльями. — Теперь моя жена. Моя жена, вам понятно?
Руслан резанул своим оглушительным тоном, словно пытался достучаться до пуленепробиваемой оболочки недоверия моей мамы. Женщина широко распахнула свои увлаженные глаза и немного попятилась назад под гневной стойкой моего мужа, возвышающегося над ней, как огромная статуя над землей. В обычной жизни красивый, стройный паренек с обложки GQ сейчас предстал передо мной взрослым, умудренным опытом, мужчиной, ставшим для меня той самой стеной, огораживающей меня от всего мира.
— При всем уважении, — выдохнул он, глядя в бок, будто проверял мое состояние. — Но я не позволю ее обижать. Никто не имеет права повышать на нее голос, — резюмировал он. — Даже вы.
— Руслан, — завопила мама, соединяя руки в молитвенном жесте перед собой. — Надежда же житья моей доченьке не даст, — шмыгнув носом, пробормотала она.
— Это вас не касается, — процедил он и обернувшись, бросил на меня взгляд, переполненный нежностью.
В глазах защипало, и я опустила голову, чтобы не разреветься перед ним как школьница на сложном уроке у доски.
— Все хорошо, — прошептал он и бережно потянул меня за руку. — Лариса Григорьева, — обратился он строго к моей маме, выжидающей момента, чтобы снова вступить в уже бесполезный, словесный бой. — Я забираю Олесю.
Слова Руслана были вполне отчетливы — он не давал никаких компромиссов моей маме. Он пришёл сюда, чтобы забрать мои вещи из этого дома. Чтобы забрать меня отсюда насовсем.
Руслан ворвался в мою бывшую спальню, достал из шкафа командировочный чемодан и схватив несколько вещиц с вешалок, бросил их на кровать.
— Лесь, — позвал он. — Собери что-то прямо первой необходимости, — размышлял парень. — То, без чего не сможешь. А остальной гардероб мы тебе обновим.
Послушно кивнув и нырнув вглубь комнаты, я засеменила к комоду у изголовья кровати.
— Что вы натворили, дети? — взвыла мама полу-шепотом, полу-писком, едва сдерживая слезы. — Эти тираны же вас со свету сживут!
Ресницы Руслана дернулись то ли от гнева, то ли от удушливой безнадеги, с которой он взглянул на мою мать, перебирающуюся с ноги на ногу у порога спальни.