— Мы это как-нибудь переживем, — парировал он лениво.
Трясущимися руками собрала с комода пузырек со своими любимыми духами Chanel, которые забыла бросить в сумку перед вчерашним походом в ЗАГС. Фотографию, датированную июнем девяносто девятого года, на которой мы с папой гуляли по Парку Горького. И еще несколько памятных вещей, представляющих для меня особую ценность, таких как браслет-фенечка из красных бусин, которую я спрятала в маленькой шкатулке в шкафчике комода. И несколько платьев, туфель и косметических штук.
Признаться, я очень хорошо понимала, что пыталась донести до меня разъяренная мама. Правду о рождении Руслана, которую оберегали всей семьей, чтобы парню не стало об этом известно.
— Мам, прости, — прошептала тихо, когда, сравнявшись со мной, мама буркнула себе что-то под нос. Одинокая слеза скатилась по моей щеке, и я небрежно смахнула ее рукой. — Но держаться подальше от него я больше не могу.
Потому что это намного сильнее меня. Даже побег в Питер не помог бы мне забыть этого человека. Никогда.
— Родная, ты уже все? — уверенно и громко заявил Руслан с чемоданом в руках.
Я посмотрела на своего дорогого мужа, стоящего у двери в ожидании моего выхода. Моя мама стояла рядом: неожиданно, женщина разревелась белугой, пряча лицо в своих ладонях.
— Лариса Григорьева, — Руслан опустил обвитый кожей чемодан, на пол. — Вы расстраиваете ее… — и он замолчал, очевидно, потому что вспомнил о том, что никому кроме нас двоих не было известно о моей беременности.
— Я что ли дочери своей счастья не желаю, — обиженно протянула она, не переставая шмыгать носом.
— Мам, — краснея ярче спелой вишни, прошептала я. — У нас с Русланом будет ребенок.
Не думала, что сообщать матери о беременности в моем-то возрасте будет настолько неловко. Пунцовые щеки воспылали огнем, губы затряслись, а глаза сиюсекундно увлажнились. Голову я опустила — посмотреть на маму стало неловко, стыдливость опоясывала меня тугим ремнём вокруг талии. Она посмотрела по очереди на нас с мужем, который приблизился ко мне и мягко взял за предплечье.
— Мои дорогие, — заверещала мама еще громче и ее всхлип пронесся по спальне. — Доченька, почему ты мне раньше не сказала? — ласково обратилась она, опуская свои ладони мне на плечи.
Но на сей раз бережно, как на фарфоровую, хрупкую статуэтку. Когда в прошлом мама рассуждала о внуках, я всегда думала, что она требует их от Сергея для того, чтобы иметь возможность укрепить мое положение в их элитном обществе.
— Русланчик, — всхлипнув, мама протерла глаза. Осторожно погладив моего любимого по щеке, женщина, улыбнулась. — Позаботься о моей дочке. Умоляю тебя, береги ее.
И только мне стал ясен горький смысл, вложенный в каждое ее слово.
— Леся — самое ценное, что у меня есть, — невозмутимо объяснил он, притягивая меня к себе. Я интинктивно дернулась, ощутив, как смятение внутри меня наполнилось до самых краев и рвалось наружу. — Не переживайте.
— И себя тоже береги, сыночек, — молила она надрывно.
Потому что знала, что это — всего лишь затишье перед бурей. «Все будет хорошо, если ты будешь рядом», — в голове отстукивала утренняя фраза мужа.
Мама поцеловала меня в обе щеки, а затем провела своими дрожащими пальцами по лицу, уже самостоятельно осушая мои слезы.
— Родная моя, девочка, — прошептала она едва слышно.
Но этого сполна хватило, чтобы слезы градом скатились из глаз снова, отчего я почувствовала себя инфантильной идиоткой, которой, как оказалось, так необходимы были слова любви мамы.
— Останьтесь хотя бы на один день, — возмутилась она, когда выпив по счету третью чашку душистого чая, мы с Русланом собрались покинуть квартиру.
Маму, как оказалось, сильно обидело отсутствие на свадьбе дочери.
— Мы еще придем в гости, — ответил довольный Руслан, прикладывая руку к сердцу, чтобы выразить искренность своих намерений.
— Если что, — добавила она напоследок, когда, надев на ноги свои лодочки, я потянулась за теплым жакетом в прихожей. — Мой дом для вас всегда открыт.
Глава 28
Олеся
— Мы через пару месяцев можем сыграть пышную свадьбу, — сказал Руслан, когда мы сели в машину.
— Через пару месяцев, — хмыкнув, подшутила я. — Я не влезу ни в какое платье.
— После того, как родится наш ребенок, — ласково протянул он и опустив ладони на руль, повернулся.
Он будто распробовал словосочетание «наш ребенок» на вкус. И от этого мурашки поползли по плечам.
Руслан мне лучезарно улыбнулся, а затем подмигнул, посылая нежный, воздушный поцелуй. Интересно, какого пола ребенок у нас родится? На кого из нас он будет похож? Я так часто размышляла об этом за последние сутки, что поняла, что тороплю время, чтобы наконец увидеть своего малыша.
Если бы не опасное дорожное движение, я бы обязательно потянулась за поцелуем к своему прекрасному мужчине, сосредоточенному на вождении. Спустя несколько минувших переулков, Руслан завернул не по намеченному пути и повез меня в неизвестном направлении. Я привстала, озираясь по сторонам и разглядывая невзначай названия магазинов у дороги. Чего он хотел?
Мой муж остановил у цветочного магазина, отцепил ремень безопасности и не отвечая на мой немой вопрос, вылез из машины. Небо затянуло тучами: приоткрыв окно я вздохнула, чтобы ощутить запах приближающегося ливня.
Надеюсь, мы успеем вернуться домой до того, как пойдет дождь.
Через несколько минут Руслан вышел из магазина с огромной охапкой белых роз и моих губ коснулась счастливая улыбка. Как же часто это стало происходить.
Мой хороший.
— Я же не успел купить тебе цветы, — парень открыл дверцу с моей стороны и наклонился. — Моя любимая, — протянул он с нежностью и передав мне букет, прикоснулся к моим губам.
Сто одна, душистая роза, составляющая огромный букет, который едва поместился на заднем сиденье автомобиля.
— Ты выкупил все, что было? — смущенно пробормотала я от переполняющих меня, чувств.
— Конечно, — ухмыльнувшись, ответил он невозмутимо.
Заехав в Laduree за тортом, мы все же, добрались до дома, когда время уже стремилось к вечеру. Меня немного кольнуло иглой, стоило подумать о том, что мы скрыли нашу прекрасную новость от Маши. Сестра Руслана в этом вопросе держала нейтралитет, но как же неловко было держать нашу свадьбу в тайне от нее.
— Ты еще не говорил с мамой? — погладив его по влажной руке, со страхом в голосе спросила я.
Мы плескались с ним в нашей ароматной, теплой ванне с душистой пеной. Руслан набрал ее сразу, стоило нам переступить порог нашей квартиры. Блаженно вздохнув, я откинула голову назад, на его мускулистую грудь. Лежать с ним в воде оказалось настолько приятно, что хотелось замурлыкать от удовольствия. Напряжение и усталость мгновенно стекли с тела вместе с каплями воды.
Руслан напрягся, его руки, увитые венами, сильнее сцепили кольцо вокруг моей талии. Прочистив горло, он приподнял меня, удобнее размещая на своем теле.
— Сначала я поговорю с Сергеем, — заявил он и от этих слов мое тело, расслабленное, воздушное, моментально напряглось по-новой.
Сердце неистово застучало, стукаясь о ребра. Руслан заметил смену моего настроения, реагирующего на имя его старшего брата и осторожно погладив меня по животу, прижал к себе.
— Не бойся, родная, — прошептал он и поцеловал меня в спину.
Волна дрожи пробежала по телу, в тех местах, где меня коснулись его губы и дальше, растекаясь по всей коже.
— Тебе должно быть плевать на них, — уверенно протянул он. — Плевать на них всех.
— Но, ведь, — я запнулась, потому что не смогла подобрать слов. Конечно мне на них плевать. — Они… твоя семья.