— Я была так взбешена в тот момент! Я даже ударила его по лицу. Я выбила кровь из его губы и все остальное. Он только посмотрел на меня и усмехнулся.
— Это лучшее, что у тебя есть, сука? — спросил он.
Потом он схватил меня за запястья и поцеловал. На самом деле это был не поцелуй. Это было больше похоже на то, что он засунул свой язык мне в горло. Высвободив запястье, я оттолкнула его от себя. При этом я, наверное, схватила его за рубашку или что-то в этом роде, потому что та порвалась. На его груди я увидела царапины, которые, по-моему, остались от моих ногтей, когда я разорвала его рубашку. Он провел пальцами по царапинам и слизнул с них кровь.
Потом сказал:
— Иди к папочке, сука!
После этого все было как в тумане. Мы сорвали друг с друга одежду. Я трахнула его прямо на полу. Все время, пока я делала это, я была в ярости. Я била его. Я давала ему пощечины. Я называла его никчемным куском дерьма. И кончила так сильно, что чуть не потеряла сознание.
Ее последнее заявление задело меня за живое. Но удивительно, что это было не так больно, потому что я начинал понимать, откуда все это исходит. Бет сделала все очевидным.
— Как он выглядел, Наоми?
Когда я услышал, как она описывает парня, мои глаза полностью открылись. Теперь это уже не может быть простым совпадением. Я помню фотографию, виденную в том фотоальбоме. Не осознавая этого, я нарушил одно из правил Бет и перебил Наоми:
— О, Боже, Наоми! Ты описываешь своего отца!
Осознание этого поразило Наоми, как тонна кирпичей. Она прямо задрожала.
— О, Боже. Я так облажалась!
Я обнимаю ее, когда она снова начинает всхлипывать. Бет даже нарушает протокол и переходит на нашу сторону.
— Нет, милая. Ты не облажалась. Ты так долго держала этих демонов в себе, что не могла ни понять их, ни вытащить, — говорит она, успокаивающе поглаживая руку Наоми.
— Но я же еблась с отцом!
Бет качает головой.
— Нет, милая. Ты не… «Е»… со своим отцом. — Я замечаю, что Бет испытывает отвращение к ругательствам и старается избегать их. — Он — в тюрьме. У тебя был секс с кем-то, кто напоминал тебе его. Ты пыталась изгнать своих демонов.
Рыдания немного стихают, и Бет продолжает:
— Когда вы с Марком были вместе, что ты чувствовала?
— Я его ненавидела. Я ненавидела его жену. Я ненавидела себя.
— Что заставляло тебя возвращаться к нему?
Наоми на мгновение задумалась, тихо всхлипывая.
— Что бы я с ним ни делала, он продолжал преследовать меня. Как жалкий щенок. Он был жалок, и это я делала его таким.
Бет смотрит на меня и видит, что у меня имеется вопрос, хотя я его и не записал. Она кивает, чтобы я продолжал.
— Почему ты не рассказала мне об этом, Нао? Ты должна была сказать мне.
Она смотрит на меня самыми грустными глазами, какие я когда-либо видел.
— Мне было стыдно, Джош. Это был первый раз в моей жизни, когда я почувствовала стыд за то, что делала. Я ненавидела себя за то, что трахалась с ним. Это заставляло меня чувствовать себя подавленной. Но также это заставило меня чувствовать себя более сильной, чем когда-либо. Я не хотела, чтобы ты видел меня такой. Знал, что какая-то часть меня способна делать то, что я делала с ним. Видел ярость, на которую я была способна.
Бет возвращается и садится в свое кресло. Впервые, с тех пор как все это началось, я с оптимизмом смотрю на нас. Конечно, сейчас нам очень больно, но это потому, что мы только что вышли из операционной, избавившись от рака.
— Я думаю, что это хороший момент, чтобы остановиться. Наоми, сегодня ты была великолепной! Такой смелой. — Наоми краснеет и улыбается, когда Бет аплодирует ей.
— Но прежде чем вы оба уйдете, я должна сказать тебе, Наоми, вот что. Для того, чтобы полностью оставить этого демона позади, тебе надо противостоять ему. И я говорю это буквально. У тебя есть возможность и средства освободиться. Но для этого тебе придется сделать кое-что, что тебе не понравится.
Мы сидим и выжидающе смотрим на Бет. Ее лицо смертельно серьезно, но в то же время ободряюще.
— Тебе придется простить своего отца. Я думаю, что тебе нужно навестить его и встретиться с ним лицом к лицу. Сказать ему все то, что ты не могла сказать, когда была моложе. Я думаю, тебе это необходимо, чтобы простить его. Только тогда ты сможешь простить себя и исцелиться.
И снова моя жена выглядит неуверенной. Если бы Бет велела ей нырнуть головой в змеиную яму, Наоми посмотрела бы на нее с большим энтузиазмом, чем сейчас. Она смотрит на меня, словно пытаясь понять, что об этом думаю я. Я улыбаюсь ей и нежно глажу по щеке.
— Ты — самая сильная женщина из всех, кого я знаю. Если кто-то и может убить этого чертова демона, так это ты, детка. И я буду рядом с тобой на каждом твоем шагу. — Все ее лицо озаряется улыбкой, когда она сжимает мою шею в крепких объятиях. Она практически душит меня, но в данный момент это не кажется важным. Я смотрю через ее плечо и вижу, как Бет подмигивает мне, как бы говоря: «Молодец, Джош. Отлично сработано».