— Повезешь все равно что?
— Понятно, — сказал я. — Мне теперь разбирать не приходится.
— Все равно что?
— Понятно.
— Подумаем, — сказал Фрэнки. — Где будешь?
— Я буду в «Жемчужине», — сказал я. — Надо поесть.
В «Жемчужине» за двадцать пять центов можно прилично пообедать. Любое блюдо, кроме супа, стоит десять центов, а суп стоит пять. Фрэнки проводил меня до кафе, и я вошел, а он пошел дальше. Прежде чем уйти, он потряс мою руку и еще раз хлопнул меня по плечу.
— Не унывай, — сказал он. — Вот я — Фрэнки: много политика. Много дела́. Много выпивка. Мало деньги. Зато большой друг. Не унывай.
— Будь здоров, Фрэнки, — сказал я. — Ты тоже не унывай, приятель.
Глава вторая
Я вошел в «Жемчужину» и сел за столик. На место стекла, разбитого выстрелом, уже вставили новое, и витрину привели в порядок. Несколько gallegos[3] пили у стойки, другие закусывали. За одним столом шла игра в домино. Я взял бобовый суп и тушеную говядину с картофелем за пятнадцать центов. Вместе с бутылкой пива это составило четверть доллара. Я заговорил было с официантом про стрельбу, но он ничего не хотел отвечать. Они все здорово были напуганы.
Я кончил свой обед, и сидел откинувшись, и курил сигарету, и ломал голову над тем, как быть. Тут я увидел, что в дверь входит Фрэнки и за ним кто-то еще. Желтый товар, подумал я про себя. Так, значит, желтый товар.
— Это мистер Синг, — сказал Фрэнки и улыбнулся. Он быстро сумел найти мне клиента и гордился этим.
— Очень приятно, — сказал мистер Синг. В жизни не видал такого вылощенного джентльмена, как этот мистер Синг. Он, правда, был китаец, но говорил точно англичанин, и на нем был белый костюм, шелковая рубашка с черным галстуком и панама из того сорта, что по сто двадцать пять долларов за штуку.
— Не выпьете ли чашку кофе? — спросил он меня.
— За компанию можно.
— Благодарю вас, — сказал мистер Синг. — Мы здесь совсем одни?
— Если не считать всю публику в кафе, — ответил я ему.
— Очень хорошо, — сказал мистер Синг. — У вас есть лодка?
— Тридцать восемь футов, — сказал я. — Керматовский мотор сто лошадиных сил.
— Вот как? — сказал мистер Синг. — Я себе представлял судно несколько больше.
— Она свободно берет двести шестьдесят пять ящиков груза.
— Я бы мог зафрахтовать ее?
— На каких условиях?
— Вам ехать не нужно. У меня есть и капитан и команда.
— Нет, — сказал я. — Куда лодка, туда и я с ней.
— Ясно, — сказал мистер Синг. — Может быть, вы нас оставите вдвоем? — сказал он Фрэнки. Фрэнки изобразил на своем лице внимание и улыбнулся ему.
— Он глухой, — сказал я. — Он плохо понимает по-английски.
— Ясно, — сказал мистер Синг. — Вы говорите по-испански. Скажите ему, чтоб он присоединился к нам попозже.
Я сделал Фрэнки знак большим пальцем. Он встал и отошел к стойке.
— А вы не говорите по-испански? — спросил я.
— Ну что вы, — сказал мистер Синг. — Скажите, каковы обстоятельства, которые привели… которые побудили вас заинтересоваться?
— Мне нужны деньги.
— Ясно, — сказал мистер Синг. — За лодкой числятся какие-нибудь долги? На нее могут наложить арест?
— Нет.
— Превосходно, — сказал мистер Синг. — Сколько моих несчастных соотечественников можно разместить на вашей лодке?
— Вы хотите сказать — переправить?
— Совершенно верно.
— Как далеко?
— День пути.
— Не знаю, — сказал я. — Человек двенадцать, если без багажа.
— Без всякого багажа.
— Куда их требуется доставить?
— Это на ваше усмотрение, — сказал мистер Синг.
— Что именно, — где их высадить?
— Вы возьмете их с тем, чтобы везти на Тортугас, куда за ними должна прийти шхуна.
— Слушайте, — сказал я, — на Тортугас, на Логгерхед-Ки есть маяк и при нем радиостанция.
— Правильно, — сказал мистер Синг, — было бы, разумеется, глупо высаживать их там.
— Так как же?
— Я сказал: вы возьмете их с тем, чтобы везти туда. Так с ними условлено.
— Да, — сказал я.
— Высадите вы их там, где вы найдете нужным.
— Но шхуна придет за ними на Тортугас?
— Конечно, нет, — сказал мистер Синг. — Что за глупости.
— Сколько вы даете с головы?
— Пятьдесят долларов.
— Не пойдет.
— Ну, а если семьдесят пять?
— Сколько вы сами получаете с головы?