Выбрать главу

Джо либо опаздывал, либо не приходил вовсе. Поначалу Элис пыталась отменять визиты, если вдруг Джо объявлял о том, что не сможет составить ей компанию. Но теперь у нее слишком много обязательств, договоренностей, и надоело придумывать отговорки. Если Джо в Лондоне и просто задерживается на работе, она знает, что он обязательно появится, со съехавшим набок галстуком, мыслями витающий где-то далеко. И Элис, когда-то воспринимавшая его грубость и неуважение как личное оскорбление, научилась мириться и с этим, хотя счастливой себя при этом не чувствовала.

Не такой представляла себе она взрослую жизнь. И не о таком замужестве мечтала. И Джо оказался вовсе не тем рыцарем в сияющих латах, о котором грезила юная Элис.

Она ненавидит сидеть в ресторане в одиночестве, чувствуя на себе любопытные взгляды окружающих (я не одинокая, так и хочется ей крикнуть, мой муж будет через минуту). И все-таки она мирится с этим, потому что какая-то частичка ее до сих пор ликует от радости, завидев входящего в зал Джо, и тогда она принимается играть роль жены, притворяясь, что она такая же, как и все вокруг, и вновь испытывая волнение от влечения к этому мужчине.

Итак, сегодня, в годовщину их свадьбы, Джо опять опоздает. Он может позвонить заранее, чтобы извиниться, а может и не позвонить. Но Элис не сомневается в том, что он обязательно явится с роскошным букетом и изысканным подарком — скорее всего это будет очередное ювелирное украшение, — и она захлебнется от восхищения, хотя шкатулка уже ломится от драгоценностей, которые ей в общем-то ни к чему.

С куда большим удовольствием Элис променяла бы свои драгоценности на время, проведенное с мужем. Она так мечтала о совместной жизни, но вынуждена признать, что сейчас чувствует себя гораздо более одинокой, чем когда-либо. По крайней мере, до замужества у нее была своя работа, была Эмили. А сейчас она готовит угощения только для деловых партнеров и случайных приятелей Джо, а Эмили так занята своей холостой жизнью, что встречи с ней становятся все более редкими.

Элис поднимается с чаем наверх и включает воду в ванной, присаживаясь на краешек ванны и устремляя взгляд на свое отражение в зеркале напротив, и опять ловит себя на том, что видит перед собой совершенно незнакомого человека.

За эти годы не раз случалось так, что на светских раутах она сталкивалась со своими бывшими клиентами. И никто из них так и не узнал ее.

Бывало, что в разговоре с ними Элис упоминала о том, что когда-то была хозяйкой фирмы по обслуживанию банкетов, и ее собеседники удивлялись: «В самом деле? И как называлась ваша фирма?», потому что эти люди пользовались услугами таких фирм регулярно. Когда она называла им свою компанию, они делали вид, что вспоминали: «О да. Кажется, мы когда-то приглашали эту фирму». Они даже не догадывались о том, что Элис прекрасно знает их кухни, знает содержимое их кухонных шкафчиков и холодильников, марку кухонных полотенец, которыми они пользуются.

«Впрочем, с чего бы им узнавать ее», — думает Элис, отхлебывая чай, вспоминая себя в молодости. Давно покончено с жидкими прядями мышиного цвета. Нет больше бледной, без следов макияжа кожи. Она оглядывает свои ноги, которые в узких брюках от «Гуччи» кажутся еще более длинными и стройными, вытягивает пальцы рук, любуясь короткими ногтями квадратной формы с изысканным французским маникюром, потом поднимается и приближает лицо к зеркалу, чтобы рассмотреть свое отражение.

Ее волосы теперь ложатся ровными прядями, а некогда мышиный цвет замаскирован всеми оттенками меда и карамели; кожа слегка загорелая, макияж умелый и еле заметный, и все это дополняется экстравагантной одеждой. Теперь она носит лучшее из лучшего, даже при том, что испытывает патологическую ненависть к высоким каблукам. А в обуженных пиджачках, которые так нравятся Джо, чувствует себя индюшкой со связанными крылышками.

Любимые старые джинсы «Левис» до сих пор хранятся в ее шкафу, но Элис их уже не носит. Иногда примеряет, словно напоминая себе о том, какой была когда-то, но сейчас джинсы настолько ей велики, что их можно надеть и снять, не расстегивая молнию.

Джинсы, которые она носит сегодня, хотя это и бывает очень редко, исключительно марок «Иерл» или «Дизель». Из темной джинсовой ткани, низко посаженные на бедрах, они смотрятся сексуально с остроносыми сапогами. Элис носит их с тонкими шифоновыми топами от «Альберта Ферретти», а сверху накидывает меховое манто с огромным лисьим воротником. Эти наряды словно созданы для того, чтобы подтвердить их с Джо репутацию лондонских модников. В них они выглядят лет на десять моложе, и это особенно актуально, когда они отправляются на вечеринки в «Хаш», «Хоум Хаус» или клуб «Кей».