На экране зажглась надпись: «Неполадки на линии, не регулируйте приемники».
— Да как они смеют! — завопил я.
— Прекрати, Клиффорд, — сказал отец.
Я смолк.
— Не надо так, милый, он же все-таки еще ребенок, — заметила мама.
— Он не ребенок, он взрослый мужчина, — ответил отец. — Послушай, Кип, как ты собираешься сохранять спокойствие перед расстрелом, если даже такая ерунда заставляет тебя нервничать?
Я забормотал, но отец сказал: — Говори как следует.
Я объяснил ему, что не собираюсь попадать под расстрел.
— Может, и придется когда-нибудь выкручиваться. А это — хорошая практика. Попробуй поймать изображение по спрингфилдской программе.
Я пытался, но на экране как будто снег валил, а голоса были похожи на двух кошек, мяукающих в мешке. Я снова переключился на нашу местную станцию.
— …нерал-майор ВВС Брайс Гилмор, наш гость, который прокомментирует некоторые, ранее не публиковавшиеся фотографии Лунной базы и новорожденного Лунного города, самого быстрорастущего города на Луне. Сразу же после объявления победителей конкурса мы, при содействии Космического корпуса, предпримем попытку прямой телевизионной связи с Лунной базой.
Я глубоко вздохнул и попытался замедлить сердцебиение. Балаган на экране все продолжался: представляли знаменитостей, объясняли правила конкурса, невероятно милая парочка подробно втолковывала друг другу, почему они пользуются только мылом «скайвей». У меня, ей-богу, беседы с покупателями получались лучше.
Наконец дошли до сути. На передний план торжественно выступили пятеро девушек, каждая держала огромный плакат над головой.
— А теперь… — замирающим голосом сказал ведущий, — теперь — текст-победитель, завоевавший… бесплатный полет на Луну!
У меня перехватило горло. Девушки запели:
— Я люблю мыло «скайвей», потому что… — и каждая переворачивала свой плакат, когда наступала ее очередь,
— оно… чисто… как… само… небо!
Я перебирал карточки. Мне показалось, что я узнал текст, но я не был уверен — я же послал их больше пяти тысяч. Наконец я нашел нужную карточку и сверил ее с экраном.
— Пап! Мама! Я выиграл! Выиграл!
ГЛАВА 3
— Спокойно, Кип, — отрубил отец. — Прекрати.
— Послушай, дорогой, — начала мама.
— …представить вам счастливую победительницу, — продолжал диктор, — миссис Ксения Донахью, Грейт Фоллз, штат Монтана… миссис Донахью!
Под звуки фанфар на авансцену выплыла маленькая полная женщина. Я снова взглянул на плакаты. Их текст совпадал с текстом моей карточки.
— Папа, что случилось? — спросил я. — Это же мой текст.
— Ты плохо слушал.
— Жулики!
— Молчи и слушай.
— …как мы уже объяснили, в случае совпадения текстов первенство присуждается тому, кто отправил письмо раньше. Оставшиеся призы распределяются по времени поступления писем в жюри конкурса. Выигравший текст предложен одиннадцатью участниками конкурса. Им и принадлежат первые одиннадцать призов. Здесь сегодня присутствуют шесть человек, занявших первые места и награжденных поездкой на Луну, уик-эндом на космической станции-спутнике, кругосветным путешествием на реактивном самолете, путешествием в Антарктику, поездкой…
Проиграть из-за почты! Из-за почты!
— …сожалеем, что не могли приветствовать здесь сегодня всех победителей. Зато для них приготовлен сюрприз. — Ведущий посмотрел на часы. — В настоящую минуту, прямо сейчас, в тысяче домов по всей стране, прямо сию секунду, раздастся стук в счастливую дверь верных друзей "скайвея"…
Раздался стук в нашу дверь.
Я подпрыгнул. Отец отворил.
Трое грузчиков внесли огромного размера ящик.
— Клиффорд Рассел здесь живет? — спросил один из них.
— Здесь, — ответил папа.
— Распишитесь, пожалуйста.
— А что это?
— Здесь написано только, где верх. Куда поставить?
Папа протянул расписку мне, и я как-то ухитрился расписаться.
— Поставьте в гостиную, пожалуйста, — попросил папа.
Грузчики ушли, а я вооружился молотком и кусачками. Ящик был похож на гроб, а у меня как раз и было похоронное настроение.
Я отодрал крышку и выбросил на ковер целый ворох упаковочного материала. Наконец докопался до содержимого.
Это был космический скафандр.
Скафандр не бог весть какой по нынешним временам. Устаревшая модель, которую фирма «Мыло скайвей» скупила на распродаже излишков. Скафандры получили все победители от десятого до сотого. Но он был настоящий, производства фирмы «Гудеар», с системой кондиционирования воздуха от фирмы «Йорк» и со вспомогательным оборудованием от «Дженерал Электрик». К скафандру прилагались документация и инструкции, а также рабочий журнал, из которого следовало, что скафандр использовался более восьмисот часов при монтаже второй станции-спутника.
Мне стало лучше. Это ведь не подделка, не игрушка. Скафандр побывал в космосе, хоть мне самому и не удалось. Но удастся! Когда-нибудь. Я научусь им пользоваться и когда-нибудь пройдусь в нем по голой поверхности Луны.
— Может, отнесем в твою мастерскую, а, Кип?
— Куда нам спешить, милый? — возразила мама. — Клиффорд, ты не хочешь примерить его?
Еще бы я не хотел! Мы с папой сошлись на том, что оттащили в сарай ящик и упаковку. Когда мы вернулись, в доме уже торчали репортер и фотограф из «Кларион» — о моем выигрыше газета узнала раньше, чем я, что я посчитал неправильным.
Они попросили меня попозировать, и я не стал возражать.
Влезть в скафандр оказалось делом тяжким. По сравнению с этим одеваться в вагоне на верхней полке просто пустячок.
— Погоди-ка, парень, — сказал фотограф. — Я видел, как их одевают. Совет примешь?
— Нет, то есть я хотел сказать «да».
— Ты в него проскользни, как эскимос в каяк. Потом суй правую руку…
Так оказалось намного легче. Я широко распустил передние прокладки и сел в скафандр, хотя при этом чуть не вывихнул правое плечо. Потом нашел специальные лямки для подгонки размера, но возиться с ними не стал. Фотограф запихнул меня в скафандр, застегнул молнии, помог подняться на ноги и задвинул шлем.
Баллонов с воздухом на скафандре не было, и пока он сделал три кадра, мне пришлось дышать тем воздухом, который остался внутри шлема. К тому времени, как фотограф кончил снимать, я удостоверился, что в скафандре действительно работали; внутри пахло потом. Я с радостью скинул шлем.
И все равно носить скафандр мне нравилось. Прямо как космонавт.
Газетчики ушли, а мы вскоре легли спать, оставив скафандр в гостиной. Около полуночи я осторожненько спустился вниз и примерил его еще раз.
На следующее утро, прежде чем идти на работу, я отнес скафандр в мастерскую.
М-р Чартон вел себя дипломатично. Он сказал всего лишь, что хотел бы взглянуть на мой скафандр, когда у меня найдется время. О скафандре знали уже все — моя фотография красовалась на первой странице «Кларион» между заметкой об альпинистах и отчетом о пострадавших во время праздника. Статейку написали довольно зубоскальную, но я на это внимания не обращал. Я ведь толком и не верил никогда, что выиграю, зато заполучил самый что ни на есть настоящий скафандр, которого не было ни у одного из моих одноклассников.
Днем папа принес мне заказное письмо от фирмы «Мыло скайвей». Письмо содержало документы на владение космическим скафандром, герметичным, серийный номер такой-то, бывшей собственностью ВВС США. Письмо начиналось с поздравлений и благодарностей, но в последних строках было и кое-что существенное:
«Мы сознаем, что выигранный Вами приз может Вам в ближайшее время и не понадобиться. Поэтому, согласно параграфу 4-а правил проведения конкурса, компания готова выкупить его за пятьсот долларов наличными.
Для получения денег Вам следует вернуть скафандр в демонтажное отделение фирмы «Гудеар» по адресу: город Акрон, штат Огайо, до 15 сентября сего года. Почтовые расходы фирма принимает на себя.