– А вот еще можно было бы тебе на ней жениться, взять побольше денег и слинять!
Я глубоко вздохнул, жалея, что не могу оторвать Олнику бороду.
Туман с моря еще стелился над мостовой, накрапывал дождик, и вообще было чертовски неуютно. Куртку я забыл дома, рубашка застегивалась только на две пуговицы, короче, я слегка продрог.
А гному хоть бы хны; они вообще с холодом на «ты», негодяи.
Проклятые шлепанцы издавали назойливое «хлоп-хлоп!» и жали ноги. От свежего воздуха кружилась голова.
Некоторое время мы двигались молча («хлоп-хлоп!»), покачиваясь в унисон. Внимания мы не привлекали: в бедных кварталах Харашты и без нас хватало разнообразных босяков.
Наконец Олник поглубже вдохнул и («хлоп-хлоп!») с неподдельным пафосом изрек:
– Варвар в тапках – это не шокерно![6] Женись на графине, она купит тебе малиновые сапоги из крокодильей кожи, а заодно поможет выручить топор!
– А безбородый гном – шокерно? – огрызнулся я. – Гритт! Клянусь, я возьму ее в жены при условии, что ты будешь стирать пеленки нашим детям, а их я планирую не меньше пяти!
Он немного подумал («хлоп-хлоп!») и сказал:
– Тогда нам остается трескать затируху из лежалой муки и плакать над разбитой жизнью. Честно – я не знаю, где еще взять оборотный капитал для новых дел. Наша репутация никогда еще не падала так низко...
Я хмыкнул:
– Вот разве что объявить тебя пророком и создать новый культ? По крайней мере, в глупых прихожанках у нас не будет недостатка. Еженощные оргии, мешки денег...
Ну это я сказал ради красного словца, зная, что патент на пророка тоже изрядно стоит, а беспатентных мессий гоняют почем зря. К тому же после событий с патриархом Керваном на рынке религиозных афер наступил серьезный спад, и распоследний клоун в балагане имел сборы куда больше самых популярных культистов.
– Да-а-а... – Перспективы впечатлили напарника.
– Ну а ты думал! Научись летать или светиться в темноте, и народ к тебе потянется.
– Правда? Не, я с чудесами не очень-то...
Наша квартира была довольно далеко, мы затратили на дорогу больше получаса («хлоп-хлоп!», пешим порядком), и успели слегка проветриться, но зато не переругались, благодаря мне, разумеется.
У подъезда «Доходного дома Гримба» (три этажа, мансарда, чиненая нашими руками крыша) царила суета. Грузчики выносили чьи-то манатки, бесцеремонно бросали их в грязь. Рядом с кучей пожитков виднелись возки старьевщиков (целых три штуки), запряженные осликами. У возков переминались тролли-приставы в таких же, как у Шкерта, коричневых робах; руководил ими какой-то человек. Кроме того, присутствовала изрядная толпа зевак из хараштийских низов.
– Не свезло какому-то бедняге, – вздохнул я. – Глянь, не мы одни сегодня пострадали.
Олник что-то буркнул и внезапно замер на месте, будто его пришибло.
– Вешалка... – простонал он, вытянув дрожащую руку в направлении барахла. – Шкафчик с резьбой от папочки Джока... Мои парадные штанишки... Набор для бритья! Книжки-раскладушки про богатыря Фарумрета! – Он гулко сглотнул. – Они выносят наши вещи, Фатик! – Напарник оглянулся на меня, безумно вращая глазами, потом заурчал и в припрыжку кинулся вперед. В глазах его была слепая жажда убийства.
Ей-богу, они выносили наши вещи. Я увидел связку своих конспектов по философии и истории. Недешево мне обошлись эти курсы в Научной Академии Харашты, конспекты были по-настоящему золотыми, а их бросали в грязь, как мусор!
Я заспотыкался следом, пытаясь прибавить ход в этот скользкий момент и, разумеется, поскользнулся. Когда я приподнялся, гнома держали под микитки два тролля. Мой напарник болтал ногами и изрыгал площадную брань.
Великая Торба! Но я недаром посвятил массу времени тому, чтобы искоренить в себе варварские замашки. Там, где дикий собрат Кругель (или мой сводный брат, варвар Шатци) ринулся бы в бой с ревом, идиотским взглядом и прочими полагающимися дрючками, я, простой городской житель Фатик, ковыляя и потирая отбитую коленку, приблизился к человеку, который руководил троллями. Это был средних лет господин с узким лицом и взглядом сытой крысы. И мундир у него был серый, не доставало лишь хвостика.
Государственный адвокат при исполнении.
На сей раз документов, уткнувшихся мне под нос, было несколько. В глазах зарябило от красных печатей и строчек, которые начинались со слова «статья», а заканчивались «взыскать в пользу истца», причем вместо имени истца везде был проставлен таинственный «Имярек». Едрическая сила! Значит, векселя были не только у девчонки! Или она разделила затраты на суд и адвокатов с кем-то.
6
Шокерно – таинственное слово-паразит, происхождение которого так и не удалось установить. Предполагают, что это одно из путешествующих слов – из тех, что свободно просачиваются сквозь складки миров и влипают во все языки.